Дела идут не лучшим образом. Иран для большей части мира превратился в сбывшийся кошмар. Управляемое муллами и экспортирующее террор, это государство пугает и светских лидеров мусульманских государств, и тех, кто руководит крупными мусульманскими меньшинствами. Его президент выражал желание уничтожить Израиль. Он финансирует "Хизбаллах". Иранские боевики сражаются с вооруженными силами США и Великобритании в Ираке.

Теперь Иран находится на пути к тому, чтобы получить ядерное оружие. Он неоднократно лгал относительно своей деятельности и намерений. Однако даже в ситуации, когда окружающий мир в основном един в своей тревоге относительно Ирана, перспективы того, что против него будут введены эффективные санкции, незначительны.

Основная причина этого - Россия. Этот момент кризиса предоставил бывшей сверхдержаве возможность еще раз продемонстрировать гордую поступь на мировой арене. Она имеет право вето в Совете Безопасности ООН и претендует на особую роль посредника, поскольку поддерживает тесные связи с Тегераном.

Как раз когда Иран должен был бы корчиться в тисках, он проявляет больше дерзости чем когда-либо, его престиж в арабском мире возрос благодаря тому, что "Хизбаллах" выстояла в борьбе с Израилем. Нынешний кризис обеспечивает удобную ситуацию для претензий России на роль мирового игрока. Эти два факта объясняют провал американской международной политики.

Большинство русских, которых я знаю, считают само собой разумеющимся, что их страна должна играть важную роль на мировой арене. Возможно, это и не является ностальгией по советским временам, но они убеждены, что их страна, естественно, находится в высшей лиге. Это оправдывается историей и размерами России. То, что Россия обладает правом вето в ООН и все еще относится к ядерным государствам, обеспечивает дополнительные обоснования. Дипломатическая слабость России после развала СССР рассматривается как досадное отклонение. Ничто не оскорбляет Россию больше, чем снисходительное отношение, за исключением полного игнорирования.

Одна из причин политического успеха президента Владимира Путина в том, что он вернул России самоуважение. "Мы не позволим наступать на национальную гордость России. Мы верим в могущество и благополучие нашей страны", - сказал он на приеме в Кремле по случаю своего прихода к власти. Он добавил, что его страна готова восстановить национальную гордость в Чечне после того, как в середине1990-х Россия терпела в этой южной провинции военное унижение.

Сейчас рейтинг поддержки Путину составляет 70%, и более половины россиян хотели бы, чтобы в конституцию были внесены изменения, которые позволили бы ему остаться у власти на третий срок подряд. Российский ВВП на душу населения почти утроился в период с 2000 по 2004 год. Реальная заработная плата возросла, и бедность уменьшилась наполовину.

Эти улучшения объясняют его популярность в России, но этого недостаточно, чтобы снова вывести Россию в премьер-лигу. Его страна вернулась в строй после экономического спада в правление Бориса Ельцина. Значительные недавние изменения в доходе на душу населения подчеркивает тот факт, что экономика сильно зависит от цен на энергоносители. Когда цена на нефть достигла 70 долларов за баррель, жребий России переменился. Однако трудно назвать какую-то другую сферу промышленности, где Россия достигла бы таких де успехов, за исключением реликта советских времен - оружейной промышленности.

В моменты искренности Путин выдает себя, называя Россию "энергетической сверхдержавой", что значительным образом отличается от просто сверхдержавы. Европа все больше впадает в зависимость от российского газа. Новый трубопровод будет начинаться неподалеку от Санкт-Петербурга и идти через Балтийское море в Германию. Он будет огибать Украину и Белоруссию, так что если Россия захочет оказать давление на своих соседей, отключив им поставки, Западная Европа не потерпит неудобства. Другой трубопровод будет доставлять нефть в Китай и Японию. Таким образом, по крайней мере сейчас, Россия вовсю пользуется своей позицией крупнейшего в мире производителя газа и второго по величине после Саудовской Аравии поставщика нефти. Однако, хотя ресурсы Саудовской Аравии, безусловно, придают ей стратегическую значимость, ее политическое влияние ограничено. Чем же Россия лучше? Как бы то ни было, способна ли Россия максимизировать прибыль от своих природных богатств? Две трети российского газа добываются в трех месторождениях, которые находятся в состоянии упадка. Требуются инвестиции в миллиарды долларов, но Россия не смогла создать таких условий, которые привлекли бы иностранный капитал.

Путин подорвал доверие инвесторов, когда развалил нефтяную компанию ЮКОС после того, как ее глава Михаил Ходорковский был приговорен к тюрьме за уклонение от уплаты налогов. Теперь крупные энергетические компании контролируются правительственной номенклатурой. "Газпром" возглавляет первый вице-премьер Дмитрий Медведев, а "Роснефть" - Игорь Сечин, замглавы кремлевской администрации. Подобная тесная связь политики и бизнеса обычно приводит к коррупции, плохому управлению и растратам.

По размерам экономики Россия приближается к Бразилии и значительно отстает от Индии. По ВВП на душу населения она занимает примерно 70-е место в мире.

Ее население только за первое полугодие 2005 года сократилось на полмиллиона. Уровень абортов в России выше уровня рождаемости. По официальным прогнозам правительства, к середине этого века население может сократиться вдвое. Средняя продолжительность жизни мужчин снизилась за последние десять лет с 63 до 56 лет, как в Бангладеш.

Относительная бедность России и ее зависимость от нефти и газа помогают понять, почему она так высоко ценит свои процветающие экономические связи с Ираном. Доля России в проекте по строительству ядерного реактора в Бушере составляет 1 млрд долларов, что для Москвы не пустяк. Тегеран заманил Россию в зависимое положение, которое сказывается на ее политических суждениях.

Объективно Россия должна быть еще более встревожена амбициями Ирана, чем Америка. Москва все еще испытывает проблемы с исламскими меньшинствами и соседями. В последнее время тема Чечни стала реже появляться в заголовках, но этот конфликт в только одной из потенциально сепаратистских республик России потряс ее до основания.

Москва льстит себе, если думает, что у нее есть рычаги воздействия на Тегеран. Россия предложила осуществлять на своей территории работы по обогащению урана в достаточном количестве для удовлетворения мирных нужд Ирана. Президент Ахмадинежад воспользовался этим предложением, чтобы обвести всех вокруг пальца, так и не приняв его в итоге, как он поступил и с переговорщиками, представляющими ЕС. Непонятно, по какой причине Ахмадинежад, воодушевленный успехом, которого добился его представитель в Ливане, должен более серьезно отнестись к России сейчас. Сейчас Россия может наслаждаться своими возможностями помешать Америке. Но совсем скоро она может столкнуться с унижением со стороны Ирана.

В ситуации, когда маловероятно, чтобы Россия вновь предстала в роли сверхдержавы, она и США слишком легко впадают в соблазн вернуться к отношениям в стиле холодной войны. Вице-президент Дик Чейни преувеличивал, когда обвинял Россию в использовании нефти и газа в качестве инструментов запугивания и шантажа и в неуважении к "территориальной целостности соседей". В действительности позиция России в прошлогодней дискуссии с Украиной была вполне обоснована, поскольку Киев платил за российский газ значительно меньше рыночной цены. Однако Путин отреагировал на критику Чейни практически в советской системе образов, сравнив Америку с волком.

Америка настойчиво обхаживает Украину и Грузию, склоняя их к вступлению в НАТО. Мотивы, которыми она руководствуется, предположительно, скорее политические, чем стратегические. Она стремится поддержать их демократию и независимость, приняв их в клуб западных стран. Однако, до тех пор пока устав НАТО не изменился, он остается военным альянсом, в котором нападение на одного из членов расценивается как нападение на всех. Москва вполне справедливо задает вопрос, против какого государства они объединяются в этот альянс, если не против России.

Политические концепции в стиле холодной войны могут казаться привлекательными в России. Они могут также быть глубоко травматичными. Россия должна определиться, является ли она по сути евразийским или западным государством. Москва и Санкт-Петербург восстановили свой статус как крупных европейских центров бизнеса и культуры. Однако рассчитывает ли Россия, что ее будут воспринимать как страну с полноценной демократией и рыночной экономикой? Поскольку кризис идентичности России связан с ее уязвленной гордостью, Запад может многое сделать, чтобы вновь завоевать ее доброе отношение простым оказанием любезности, допустим, советами в сфере основных проблем России и лестью. Подобные жесты ничего не стоят. России придется смириться с тем, что в ближайшее время ей не стать сверхдержавой. Им придется просто наблюдать, сжав зубы, как этот статус уверенно прибирает к рукам Китай.

В конце концов, иранский кризис не является шансом России утвердить свой статус мирового игрока. На самом деле, это момент определения национального характера для нее. Неужели ее выгодные поставки Ирану затмевают для нее необходимость экономических санкций? Может ли страна, уже истерзанная гражданской войной и террористическим насилием, позволить исламистской теократии, расположенной вблизи ее южных рубежей, стать ядерным государством?

В лучшем случае мы можем надеяться, что Россия правильно определит свои стратегические интересы и затем будет им следовать.