Движимые общей боязнью исламского фундаментализма и ложным представлением о том, что речь идет о незаконной политической силе, так называемые ближневосточные "умеренные" снова оказались на египетском курорте Шарм-эш-Шейх, где по традиции проходят чрезвычайные региональные встречи с целью сплотить "умеренных" перед лицом "экстремистов".

Весной 1996 года политические деятели - президент Египта Хосни Мубарак, король Иордании Хуссейн, Ясир Арафат и даже представители династий стран Персидского залива - встретились в Шарм-эш-Шейхе с американским президентом Биллом Клинтоном и генеральным секретарем ООН Кофи Аннаном в отчаянной попытке предотвратить возникновение радикального исламизма. Кроме того, ожидалось, что эта встреча даст предвыборный импульс Шимону Пересу, израильскому премьер-министру, чрезвычайно ослабленному разрушительной кампанией террористов-самоубийц, которому грозило поражение на выборах в соперничестве с Биньямином Нетаньяху.

Однако исламский фундаментализм остался безразличен. Его джихад и политическая идентичность с тех пор только и делали, что набирали обороты.

В октябре 2000 года Шарм-эш-Шейх стал ареной другого саммита, с почти таким же составом действующих лиц. На этот раз прозвучал призыв положить конец палестинской интифаде и заключить окончательное мирное соглашение между израильтянами и палестинцами. И хотя обе цели были одобрены всеми участниками, ни одна из них не была достигнута.

Как один из участников того саммита, я понимаю, почему существует пропасть между тем, о чем договариваются "умеренные", и жестокой действительностью, усугубляющей экстремизм. Единственный способ, которым Арафат мог прекратить интифаду и остановить наступление "Хамаса", заключался в том, чтобы заключить чрезвычайно щедрый мирный договор с Израилем. Но этот договор был невозможен именно потому, что интифада настолько высоко поставила планку палестинских ожиданий, что Израиль был не в состоянии их удовлетворить.

Несмотря на достойные восхищения жесты израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта в Шарм-эш-Шейхе в 2007 году, велика вероятность, что достигнутый на саммите прогресс будет краткосрочным. Наивно полагать, что передача палестинцам причитающихся им налоговых сборов, ликвидация нескольких КПП на оккупированной части Западного берега реки Иордан и даже освобождение 250 заключенных представителей "Фатха", "чьи руки не запачканы кровью", успокоит палестинский вулкан, утвердит власть палестинского президента Махмуда Аббаса и закрепит преимущество "Фатха" над "Хамасом". Вообще-то, все указывает на то, что "Хамас" повысит свою популярность, обменяв израильского капрала Гилада Шалита на большее число заключенных.

Цена альянса ближневосточных "умеренных" такова, что ни Израиль, ни правительство Буша, похоже, не готовы ее заплатить. Израильско-американская стратегия, направленная на то, чтобы настроить сектор Газа против Западного берега Иордана, отказавшись от договоров по мирному соглашению, которые могли бы стать для Аббаса безотказным инструментом подрыва "Хамаса", - политика, противоречащая сама себе.

Более того, как бы умеренные арабские страны ни критиковали государственный переворот, совершенный "Хамасом" в Газе, арабские лидеры не в состоянии устранить последствия изоляции "Хамаса" для национальной автономии. Кстати, Мубарак уже потребовал возобновить межпалестинский диалог, которые мог бы привести к новой попытке создания правительства национального единства того же плана, что и правительство, с которым Израиль и Соединенные Штаты отказались иметь дело.

Аббасу предлагают играть по-крупному - нанести поражение "Хамасу", а с ним и всему исламскому фундаментализму в регионе - пользуясь не подходящими для этого средствами. Делая целостность своей ближневосточной политики заложницей "идеологической конфронтации" с силами зла, Буш взваливает бремя своей стратегии на усталые плечи побежденного палестинского президента, не обеспечивая его необходимым инструментарием.

Хуже того, снабжая Аббаса средствами и оружием в отсутствие политической перспективы, которая могла бы обеспечить поддержку палестинского народа, держа в заключении руководство "Хамаса" на Западном берегу Иордана, Израиль и Соединенные Штаты обрекают Аббаса на роль пособника врага в глазах своего народа.

Естественно, арабы не безупречны. Никакое израильское правительство не рискнет сделать далеко идущее предложение палестинским властям, склонным к отказу и анархии. Усиление "Хамаса" как устрашающей вооруженной силы свидетельствует, в частности, о неспособности египтян воспрепятствовать продаже оружия в сектор Газа. Египет заинтересован в том, чтобы обуздать "Хамас", однако он отказывается заплатить за это прямой конфронтацией, которая может создать впечатление, что египетская армия защищает Израиль.

Стратегическое видение Мубарака на самом деле ограниченно. Его мнимая роль посредника направлена, главным образом, на то, чтобы его оценили в Соединенных Штатах, где Конгресс яростно критикует Египет за несоблюдение прав человека. У себя дома Мубарак должен поддерживать имидж защитника палестинского дела. Последний саммит в Шарм-эш-Шейхе адресует послание и Саудовской Аравии: именно Каир, а не Мекка стала политическим центром Ближнего Востока.

Совершенно законно и даже необходимо требовать, чтобы Израиль шел на уступки. Однако надежность такого требования подрывается неспособностью арабов облегчить палестинские страдания и, что не менее важно, помочь палестинцам посмотреть в лицо трудному выбору, который им предстоит, если однажды на свет появится структурированное палестинское государство.

Шломо Бен-Ами - бывший министр иностранных дел Израиля, вице-президент Международного центра мира в Толедо