В марте, когда Большой театр впервые за 30 лет готовился к премьере современной оперы, основное действо разворачивалось вне главной российской сцены.

Перед зданием бывшего императорского театра активисты пропутинского молодежного движения "Идущие вместе" протестовали против постановки оперы "Дети Розенталя" по либретто Владимира Сорокина, одного из самых неоднозначных российских писателей-постмодернистов.

"Гнать порнографа и калоеда из Большого театра", - гласил один лозунг. "Депутаты, защитите главную сцену страны от порнографов", - требовал другой.

Участников акции было немного, но они являлись представителями волны нетерпимости и охоты на ведьм в культурной и политической жизни России.

На прошлой неделе московский суд вынес обвинительный приговор двум правозащитникам за организацию художественной выставки, которую Русская Православная Церковь сочла оскорбительной.

Заявления политиков, генералов и религиозных деятелей по поводу того, что можно ставить, печатать и показывать, а что нет, становятся все слышнее и все больше напоминают, говорят некоторые, риторику 1930-х годов.

"Мы должны очистить российскую культуру от паразитов вроде Сорокина, присосавшихся к ней в так называемые демократические годы правления Ельцина. Это будет первый шаг на пути к возрождению российской культуры. Нет места порнографии в Большом театре", - заявил инициатор акций протеста Василий Якеменко.

На самом деле в остроумной опере, написанной композитором Леонидом Десятниковым и поставленной литовским режиссером Эймунтасом Някрошюсом, нет ничего порнографического или непристойного. Главный герой, Алекс Розенталь, немецкий специалист по клонированию, бежит из нацистской Германии и приезжает в Советский Союз клонировать стахановцев. Вместо этого он создает клоны Моцарта, Чайковского, Вагнера, Мусоргского и Верди.

После распада СССР лаборатория закрывается из-за отсутствия финансирования, и бездомные композиторы вынуждены жить на одном из московских вокзалов среди бродяг и проституток.

В любой европейской стране это могло бы стать предметом оживленных дебатов среди поклонников оперы и критиков, но в России опера вторглась в царство политики.

Дума решила провести изучение содержания оперы.

Член пропутинской партии "Единая Россия" Сергей Неверов заявил: "Мы не можем допустить, чтобы вульгарные пьесы Сорокина ставили в театре, который является гордостью российской культуры, чтобы эту порнографию смотрела и обсуждала вся страна".

Критика в адрес "Детей Розенталя" напоминает риторику сталинских времен, направленную против легендарной оперы Дмитрия Шостаковича "Леди Макбет Мценского уезда", которую газета "Правда" в 1936 году назвала "какофонией вместо музыки".

Ведущий российский историк театра Анатолий Смелянский говорит, что, в отличие от 1930-х годов, когда преследования художников начинались по указанию Сталина, нынешние атаки являются составляющей волны национализма. "Эти протесты очень опасны, так как они пробуждают в русском народе его худшие инстинкты".

Президент Путин не одобряет проявления нетерпимости и национализма, однако он почти ничего не делает, чтобы их прекратить.

Одним из самых тревожных примеров является приговор, вынесенный московским судом организаторам художественной выставки за разжигание религиозной розни. При этом люди, учинившие разгром выставки, остались безнаказанными.

Дело, инициированное прокремлевскими депутатами, касалось выставки, исследующей отношение к религии и называвшейся "Осторожно, религия!" Среди экспонатов были богохульные изображения, в том числе образ Христа на рекламе "Кока-Колы" со словами "Это моя кровь".

Андрей Зорин, известный российский историк культуры, говорит: "Об этой выставке можно думать что угодно, но суд своим решением фактически узаконил нападение хулиганов и вандалов и продемонстрировал свою инквизиторскую сущность, наказав организаторов".

Этот случай встревожил многих российских либералов не потому, что им понравилась выставка - большинству она не понравилась, - а потому, что они увидели в нем доказательство существования альянса между Русской Православной Церковью и националистическими партиями.