"Примерно в этих же числах 2012 года Алексей Навальный был самой большой за долгие годы угрозой Кремлю. Его имя гремело на родине и за рубежом как имя человека, который может прийти на смену Владимиру Путину. В Москве он стоял перед десятитысячными толпами, дирижируя кричалками о свержении режима", - напоминает Франческа Эбел в Politico.

"Четыре зимы спустя Навальный - гораздо более одинокий человек, - говорится в статье. - Большинство лидеров той короткой весны российского демократического движения, когда негодующие по поводу нечестных парламентских выборов люди толпами вышли на улицы Москвы и Санкт-Петербурга, оказались или в тюрьме, или в изгнании, или хуже. Вернувшись на президентский пост в мае того года, Путин принял против оппозиции такие крутые меры, на какие никто из российских лидеров не решался с советских времен".

"Этой темной для российской оппозиции зимой у Навального другие утешения. Он жив, в отличие от Бориса Немцова, боровшейся за правду журналистки Анны Политковской и бывшего шпиона Александра Литвиненко, а также других убитых диссидентов, чьи убийцы так и не попали под суд. А еще он остался в России, в отличие от Михаила Ходорковского - противника Путина и бывшего олигарха - или чемпиона по шахматам и политического активиста Гарри Каспарова. Оба они живут в изгнании", - сообщает Эбел и уточняет, что Навальный отбывает условный срок по делу, "которое многие считают сфабрикованным Кремлем", а его брат Олег получил реальный срок по этому же делу и больше года находится в тюрьме. В настоящее время - в одиночном заключении.

"Навальный говорит, что так и не понял, почему правительство посадило в тюрьму его брата, а его оставило на свободе, предоставив ему возможность частично продолжать свою деятельность", - передает журналистка. "Есть много теорий заговора, - говорит оппозиционер. - Возможно, Путин думает, что, если меня арестовать, я стану мучеником - мой образ прославится, и у меня станет больше сторонников".

"В последние четыре года российские внутренние репрессии затмевают, в каком-то смысле способствуя им, заморские приключения, начавшиеся с аннексии Крыма в 2014 году и конфликта на востоке Украины, разожженного Кремлем. В последнее время Россия вмешалась в дела Сирии на стороне ее президента Башара аль-Асада, - напоминает Эбел. - Навальный видит взаимосвязь между отечественным и заморским фронтами: "Пока Путин жив, пока он правит, мы будем в состоянии войны".

"Не "настоящей войны", уточняет он, а гибридной смеси незаконных вторжений, секретных миссий и авиаударов, - поясняет журналистка. - Цель здесь не военная, а политическая - добиться поддержки внутри России и отвлечь людей от их экономических проблем".

"Путин не хочет начинать полноценную войну, потому что просто денег не хватит. Он понимает настоящее плачевное состояние российских вооруженных сил", - полагает Навальный.

"Путин узнает себя в Асаде, - говорит оппозиционер. - Гибель Каддафи, растерзанного толпой, произвела на него огромное впечатление... Путин хочет спасать дикторов, чтобы мир не увидел, что их легко свергнуть и проучить по заслугам".

"Никаких надежд на то, что Путин уйдет из Кремля в 2018 году, после следующих президентских выборов, не осталось - и Навальный, осажденный оппозиционный лидер, живущий под угрозой тюрьмы или чего похуже, не в том положении, чтобы предложить альтернативу", - отмечает автор статьи.

"Оппозиция, которой Навальный вроде бы пытается руководить, не только прорежена, но и разделена и деморализована. Последним глотком воздуха стали выборы мэра Москвы в 2013 году, на которых Навальный, лишенный всякого доступа к государственным ресурсам или СМИ, добился гораздо лучших результатов, чем ожидал. И это встревожило Кремль. С тех пор независимые партии под запретом. Со своим приговором в послужном списке Навальный не может баллотироваться в президенты", - сообщается далее.

"Конечно, у меня есть что предложить, - говорит Навальный. - Я участвовал в выборах и получил существенную поддержку. Но теперь мне не разрешают участвовать снова. Это путинский трюк, чтобы расправляться с противниками: их приговаривают за преступления, которых они не совершали, и не допускают до выборов. Как мы можем противостоять таким методам?"