В 2002 году лидеры "большой восьмерки" договорились, что следующий саммит клуба индустриализированных демократий состоится в России, в надежде на то, что это даст два сигнала миру. Во-первых, о том, что Россия выходит из своего глубокого постсоветского экономического штопора. Во-вторых, что она твердо укрепилась в западном семействе стран.

Санкт-Петербург станет отличным фоном для первого утверждения. Как и другие крупные города в сегодняшней богатой нефтью России, он процветает - его дороги свежезаасфальтированы, его дворцы в стиле барокко заново позолочены. Саммит также продемонстрирует, что Россия снова имеет собственное место за столом ведущих мировых держав.

Однако вместо того, чтобы продемонстрировать, как близки отношения России с ее европейскими и американскими партнерами, ее председательство в G8 вскрыло, как далеко отстает эта страна. Председательство России омрачилось перебранками с ЕС по вопросу энергии и ростом взаимных подозрений с США по вопросам демократии. С другой стороны, при президенте Владимире Путине появились новые признаки сближения России с Китаем - в марте они подписали договор о поставках газа на миллиарды долларов.

Разговоры о новой китайско-российской оси, новом столкновении между демократическим и авторитарным лагерями и даже о новой холодной войне могут оказаться преувеличенными. Москва больше не пропагандирует враждебную экспансионистскую идеологию. Однако надежды на то, что Россия бросит якорь в западном сообществе, на данный момент испарились.

"Москва вышла из западной орбиты и отправилась в свободный полет", - считает Дмитрий Тренин из Московского центра Карнеги, либерального аналитического института.

По словам Тренина, за это несет ответственность и Запад. Россия стала свидетелем расширения НАТО и ЕС прямо до своего порога, а ей не предложили никакого реалистического шанса на вступление. Попытки добиться расположения США после терактов 11 сентября 2001 года, а затем государств "старой Европы", которые выступали против иракской войны, не были вознаграждены партнерством равных, которого жаждала Москва.

Есть мнение, что безоговорочная поддержка со стороны ЕС и США рыночных реформ 1990-х, которые пошли наперекосяк и в результате только ухудшили положение миллионов, погрузив их в хаос государства, в основном контролируемого горсткой супербогатых "олигархов", внесла свой вклад в дискредитацию Запада и его ценностей в глазах многих россиян.

Команда Путина пришла к власти в 2000 году, не имея почти никакой программы, кроме восстановления порядка. Однако в последние месяцы высокопоставленные чиновники - а именно, Владислав Сурков, замглавы кремлевской администрации и внутренний идеолог - изложили видение будущего России и ее места в мире.

Это видение подразумевает приверженность демократии (хотя и скорректированной с учетом потребностей России) и европейским ценностям. Однако при этом оно пронизано подозрительностью, граничащей с паранойей, в отношении Запада и его мотивов, которая озвучивается так же громогласно, как и недавняя критика США в адрес России. То, что Сурков называет "суверенной демократией", можно грубо перевести как "мы будем делать это по-своему".

Россия - европейская страна, говорит Суркова. Однако ее будущее - это будущее независимого государства, а не составной части транснациональной структуры, подобной Евросоюзу. Это демократия, но на ее собственных условиях. "Единая Россия", прокремлевская партия, которая контролирует две трети мест в российском парламенте, должна доминировать по крайней мере лет 10-15, сообщил Сурков активистам партии в феврале, чтобы предотвратить какое бы то ни было возвращение олигархии 1990-х или победу "изоляционистских" националистов. Для сравнения он напомнил, как японская Либерально-демократическая партия или шведские социал-демократы правили четыре десятка лет и более.

Эта суверенная и огромная Россия, раскинувшаяся в Европе и Азии, соответственно, хочет играть центральную роль в международных делах. И именно здесь ее лидеры видят главную причину усиления западной критики.

На прошлой неделе, выступая перед российскими послами, собравшимися в Москве, Путин заявил, что, видимо, не все оказались готовы к тому, что Россия начнет восстанавливать свое экономическое здоровье и свою позицию на международной арене так быстро, и некоторые до сих пор считают сильную и возрожденную Россию угрозой.

Новая Россия с ее новыми силами, настаивают ее лидеры, не представляет собой угрозы. Но также она и не является каким-то особым другом Запада. Сергей Лавров, министр иностранных дел, писал в марте в газете Moscow News, что Россия верит в необходимость приложения одних и тех же принципов сотрудничества ко всем партнерам - будь то бывшие советские республики, Китай, Индия, США или Европа. Россия считает себя полюсом в мультиполярном мире, нацеленным, прежде всего, на создание противовеса мощи США. Она глубоко не доверяет политике администрации Буша по распространению демократии как глобальной панацее.

Лавров писал, что Россия из собственной истории очень хорошо помнит о всепоглощающей идее-фикс изменить мир и поэтому не может подписаться под аналогичными проектами, которые выдвигаются сегодня, как бы их ни называли - глобальным содействием свободе и демократии или "трансформативной дипломатией".

Высокопоставленные чиновники дают понять, что Россия считает поддержанные США "цветные революции" в бывших советских государствах, таких как Украина и Грузия, не распространением демократии, а антиконституционными переворотами, нацеленными на распространение западного влияния на заднем дворе Москвы. Она считает, что Запад попытается провести те же трюки в самой России на парламентских выборах следующего года и на президентских выборах в 2008 году.

Помимо международного терроризма, заявил Сурков активистам "Единой России", фундаментальной угрозой для суверенитета является "мягкое" установление контроля с помощью "оранжевых" технологий.

Как дал понять Путин на прошлой неделе, Россия видит и более экзистенциальную угрозу для себя - столкновение цивилизаций, мусульманского и христианского миров, так как в России проживает более 15 млн мусульман. Поэтому она и настаивает на том, что кризис вокруг иранских ядерных амбиций, равно как и любой другой международный кризис, должен решаться путем компромисса и дипломатии. Россия намерена предотвратить повторение иракской войны.

Однако Москва считает, что главная форма конкуренции в XXI веке с развитыми странами будет не военной, а экономической. Сурков указывает: что бы там ни говорили, глобализация - это старая битва за влияние под другой личиной. По его словам, несмотря на все преимущества глобализации и разговоры о дружбе, американцы подсчитывают свои дивиденды, британцы - свои, а Россия - свои, в то время как большинство подсчитывает потери. Аналогично: когда России кто-то говорит, что суверенитет устарел, нужно спросить себя, чем он руководствуются при этом.

Цель стратегии России - держаться независимо в глобальной экономической гонке - означает стать "энергетической сверхдержавой". Дмитрий Медведев, первый вице-премьер и ведущий претендент в преемники Путина, заявил на санкт-петербургской конференции в прошлом месяце, что экспорт энергии, так же как и других ресурсов, станет основой ее национального возрождения. Это даст средства для возрождения инфраструктуры, диверсификации экономики и развития технологий.

Медведев подчеркнул, что в данный момент нужно сосредоточиться на создании крупных корпораций и поддержке деятельности, связанной с внешней торговлей. Администрация Путина заменила тех, кого считала своекорыстными олигархами 1990-х, созвездием национальных компаний-чемпионов. Некоторые из них контролируются государством, как энергетические гиганты "Газпром" и "Роснефть", другие можно назвать лояльными государству частными компаниями: "Лукойл", ТНК-BP и "Сургутнефтегаз" в сфере нефти и газа и "Русал" в сфере алюминия.

Позиция России в таком случае - это здоровая защита своих интересов, а не угроза. Однако пока в Москве будет превалировать нынешнее мышление, отношения с Западом, вероятно, останутся колючими. Две стороны не научились говорить на одном языке, как наглядно продемонстрировали недавние разногласия по поводу энергии. Маячит и точка воспламенения.

"В течение следующих двух лет, если и когда в НАТО вступит Украина, есть вероятность мощного раскола в американо-российских отношениях", - подчеркивает Сергей Караганов, председатель Совета по внешней и оборонной политике. Перед Западом также может встать дилемма, если следующие выборы в России будут признаны не соответствующими международным стандартам. Объявлять российского лидера нелегитимным будет слишком рискованно. Российские внешнеполитические аналитики предупреждают, что постоянное чтение лекций Западом в адрес России может быть контрпродуктивным.

Красной нитью в комментариях российских чиновников проходит нежелание терпеть, когда с Россией говорят сверху вниз и относятся как к проигравшей холодную войну - и желание наслаждаться той же свободой в выборе собственного пути, которую, как кажется России, разрешают иметь другим партнерам, например Китаю.

На прошлой неделе Сурков в беседе с иностранными журналистами заявил, что Россия не считает себя проигравшей в холодной войне, а считает себя сокрушившей собственную тоталитарную систему. По его словам, не кто иной, как Москва демократизировала это гигантское пространство, которое сейчас возрождается, и если бы на Западе больше людей смотрели на вещи подобным образом, то они и уважали бы Россию чуть больше.