Нынешний кризис принес с собой катарсис для Владимира Путина. Российский лидер был неизвестной величиной, когда сменил на президентском посту Бориса Ельцина. Репутацию Путина на Западе портило его кагэбэшное прошлое и политика безжалостного подавления чеченских сепаратистов, кампания, которая на Родине позволила ему завоевать высокую популярность. Путин критиковал действия НАТО на Балканах и политику ООН в отношении Ирака. Приход администрации Буша принес с собой новые осложнения - планы Вашингтона развертывать систему национальной противоракетной обороны, расширение НАТО на восток, продажи российского оружия в Иран. В этом году, после того, как Путин заключил договор о дружбе с Китаем, исследователи стратегического баланса начали подозревать антизападный заговор.

После атак 11 сентября российская политика перевернулась с ног на голову. Путин быстро и искренне выразил свои соболезнования и предложил помощь. Затем он принял жизненно важное решение и согласился дать США возможность использовать российский ?задний двор? в Средней Азии для ведения ?войны с терроризмом?. Вчера Путин пообещал активизировать кооперацию с ЕС в политической сфере и в сфере безопасности; и намекнул, что Россия может смягчить сопротивление расширению НАТО в обмен на возможность активнее участвовать в деятельности альянса. В течение трех недель Путин превратился из непокорного политического врага в хорошего друга и ключевого союзника.

По большей части эта трансформация иллюзорна. Путин не изменил своих основных позиций. Его главная задача с самого начала президентской деятельности - восстановить ведущую роль России в мировой политике. Средствами для достижения этой цели было возрождение связей с арабскими государствами и поддержка старых друзей, в частности Сербии. Другим средством был призыв к реорганизации стратегических отношений между Россией, Европой и США, повторявшийся много раз при различных обстоятельствах до 11 сентября. Путин понимает, что не способен блокировать расширение НАТО; но он совершенно разумно надеется изменить альянс, превратить его в более ?политическую? организацию, в которую когда-нибудь могла бы вступить Россия. Он знает, что не может полностью остановить развертывание ПРО. Поэтому он предлагает более широкое сотрудничество по борьбе с общими угрозами, как ракетными ударами со стороны государств-изгоев, так и биологическим и химическим оружием. Путин уже призывал Блэра начать совместно решать такие международные проблемы, как наркотики, изменение климата и терроризм.

Путин уже не является неизвестной величиной. Во многом его мир похож на мир Блэра, с которым Путин дружит и с которым вскоре встретится в Москве. Сохраняется множество сложных проблем, вызывающих разногласия. Путину не следует повторять ошибки, совершенные в Чечне; его способ ведения войны с терроризмом никак не может стать общей парадигмой. Еще более важный вопрос - перестанет ли признательная администрация Буша относиться к ослабевшей, но все еще мощной России с презрением и недоверием, и будет ли она следовать логике собственного заявления о том, что в постоянно меняющемся мире необходимы новые, коллективные методы мышления и действия.