Огромный российский аппарат безопасности часто демонстрирует свою мощь через жестокость. Однако мужчина, в прошлом месяце показавшийся на пороге московской квартиры Натальи Грязневич с букетом цветов, явил более мягкое и коварное лицо системы, пишет журналист The New York Times Эндрю Хиггинс.

Мужчина, представившийся Андреем, сказал Грязневич - сотруднице "Открытой России", - что хотел бы пригласить ее на кофе и дружескую беседу. "Вы ведь, кажется, очень любите кофе", - сказал он, намекая, что много чего еще о ней знает. "Он вел себя как старый друг, которого я не узнала", - вспоминает Грязневич.

Она поняла, в чем дело, когда на встрече он засыпал ее вопросами о ее поездках за границу и знакомых иностранцах. Андрей пытался завербовать ее в качестве осведомителя. "Давайте дружить, - призывал он. - Подумайте о себе. Вы хотите сделать карьеру, а с нами вы можете далеко пойти".

В современной России "стукачи" далеко не так вездесущи, как в Восточной Германии или Советском Союзе, где миллионы доносили на друзей и коллег, отмечает автор статьи. "Однако практика втягивания россиян в доносительство на сограждан, запрещенная в начале 1990-х, похоже, снова становится широко распространенной", - пишет Хиггинс.

Сколько человек работают осведомителями, узнать невозможно: о вербовках сообщают только отказавшиеся. Директор петербургского Центра независимых социологических исследований Виктор Воронков рассказывал "Новой газете", что четыре его сотрудника говорили ему о попытках ФСБ их завербовать.

Воронков сообщил журналисту The New York Times, что о дальнейших попытках вербовки ему неизвестно, но допустил, что предложения поступали множеству его сотрудников. "Поверьте, люди редко когда о таком сообщают", - сказал он. По его словам, многих просили подписать соглашения о неразглашении.

"Что спецслужбы возвращаются на рынок осведомителей, стало ясно в 2016 году, когда российское СМИ Life, нередко используемое ФСБ для слива утечек, сообщило, что информаторы в отставке в обмен на свои услуги получат государственные пенсии. Прежде так вознаграждали только штатных сотрудников спецслужб", - пишет Хиггинс. Однако главным стимулом чаще бывают не деньги, а обещание устранить юридические и другие проблемы.

Социолог Евгений Шторн, выходец из Казахстана, работая в центре Воронкова, был вызван на встречу в ФМС, чтобы обсудить отказ в получении российского гражданства. Когда он пришел в отделение миграционной службы, его повели наверх в кабинет без табличек и с камерами наблюдения снаружи.

"Шторна там встретил вежливый человек, показавший удостоверение офицера ФСБ и объяснивший, что ему все известно об отклоненном заявлении на гражданство. Он сделал вид, что считает это решение весьма прискорбным", - продолжает автор статьи. "Затем он очень быстро перешел к вопросам об исследовательском центре, об иностранных фондах и правозащитных организациях", - рассказал Шторн.

"Их стратегия заключается в том, чтобы найти слабое место и использовать его, чтобы заставить тебя с ними сотрудничать. Чем ты слабее, тем выше вероятность того, что они рано или поздно к тебе обратятся", - сказал Шторн. Отказавшись сотрудничать, он в январе бежал в Ирландию.

По словам Марка Галеотти, эксперта по российской системе безопасности в Институте международных отношений в Праге, поиски осведомителей "стали намного более прицельными", чем в СССР, когда реестр КГБ пополнялся людьми, передававшими бесполезные сплетни с работы и домашние пересуды.

"Сегодня, по его словам, акцент делается на поиске осведомителей, у которых может быть действительно инсайдерская информация о террористических группировках вроде "Исламского государства"*, а также мирных иностранных организациях, продвигающих демократию, которые Кремль считает опасной угрозой", - пишет Хиггинс. Кремль особенно обеспокоен организациями вроде "Открытой России" из-за ее связей с Михаилом Ходорковским.

Наталья Грязневич недавно вернулась из Владивостока, где провела ночь в полиции за помощь в организации конференции, спонсированной "Открытой Россией". За кофе "Андрей" дал понять, что знает о ее проблемах с полицией и на удивление много о ее жизни в целом. Он предложил помочь решить юридические проблемы, объяснив, что адвокат "не может вас защитить, а мы можем", если она со своей стороны отплатит помощью.

По словам Грязневич, "Андрея" мало интересовала деятельность "Открытой России" внутри страны, о чем он, похоже, и так много знал. Он сосредоточился на взаимодействии организации с иностранцами. Он перестал быть усердно любезным в один только момент, когда Грязневич отказалась быть информатором и сохранить их встречу втайне, но и тогда он не перешел к грубым угрозам. "Было очевидно, что он не впервые это делает", - рассказала она.

Через несколько дней после встречи она написала об этом пост в Facebook. Тех, кто может столкнуться с вербовкой, она предупредила: "Не пытайтесь их перехитрить. Они не идиоты". И не дайте обаянию вербовщика вас одурачить, добавила она: "Это не менты, которые ловят на улице и кладут лицом в пол. Это интеллигентное приветствие, комплименты и галантность. Но суть та же".

*"Исламское государство" (ИГИЛ) - террористическая группировка, запрещенная в РФ.