Громогласный феминизм и его порождение - равенство плов - никогда не выходят из моды в Швеции

Феминисток здесь редко обвиняют в разрушении семейных ценностей или называют бандой сторонниц кастрации. Они неутомимо борются за права женщин, и об их победах известно всем. Швеция занимает одно из первых мест по количеству женщин, занимающих высокие посты, получающих высшее образование, работающих. Матери получают длительные отпуска по уходу за детьми, дети ходят в превосходные детские сады.

Движение набирает силу: ожидается, что в этом году в Швеции появится первая политическая партия феминисток, за которую, по данным недавнего опроса, готов проголосовать каждый пятый избиратель.

Но среди достижений есть одно темное пятно: домашнее насилие, преступление, о котором до недавнего времени стеснялись говорить.

Шведы обращаются с женщинами не хуже, чем мужчины в других странах Западной Европы. Им просто легче выйти сухими из воды в случае насилия по отношению к женам и подругам, а женщинам труднее получить помощь, в которой они нуждаются.

Парадоксально, но тщательно оберегаемая шведами тайна личной жизни и успехи Швеции в области прав женщин привели к тому, что проблема замалчивалась много лет. Вместо того чтобы смело разобраться в природе насилия, многие в Швеции отворачивались от нее.

"Равенство затеняет эту проблему", заявила Ева Хассель Кале, заместитель председателя Национальной организации женских приютов Швеции.

Но ситуация меняется.

Доклад Amnesty International и признания жертв стали в прошлом году поводом для исследования. Затем последовали призывы к действиям, не к принятию новых законов - в последние годы Швеция приняла ряд жестких прогрессивных законов, - а к перемене отношения.

Период рефлексии неизбежен.

"Нам пришлось изменить свой имидж в Швеции, - заявила Мария Карлсхамре, бывшая тележурналистка, которая, вопреки желанию телеканала, прошлым летом призналась, что целое десятилетие терпела оскорбления от мужа. - Мы не являемся чемпионами мира по равенству полов".

Шум поднялся год назад, после доклада Amnesty International, в котором Швецию критиковали за неспособность обуздать насилие против женщин и помочь жертвам справиться с ситуацией. В докладе также упоминались "редкие преследования, туманная статистика, старомодные судьи и бездействие местных властей".

Организация пришла к выводу, что насилие против женщин в Швеции стремительно нарастало на протяжении последних 15 лет, и это можно объяснить только тем, что женщины стали чаще сообщать об инцидентах. По данным шведского Национального совета по профилактике преступлений, в 1990-е году количество обращений в полицию увеличилось на 40%.

К 2003 году количество зарегистрированных случаев насилия достигло 22,4 тыс., по сравнению с 14 тыс. в 1990 году. По оценкам, каждый год мужья и бой-френды убивают 16 женщин, говорилось в докладе. И лишь в редких случаях по поводу избиений, изнасилований и неоднократных оскорблений заводятся уголовные дела.

Сеть приютов для женщин несовершенна, отмечается в докладе, они есть только в 150 из 289 муниципалитетов Швеции. Штат таких приютов составляют почти исключительно волонтеры.

Как семья, которую окружающие считают идеальной, Швеция оказалась вынужденной обнажить свои фобии. "Наступил поворотный момент, - заявила Лиза Марклунд, журналистка и автор бестселлеров, в которых она исследует тему насилия против женщин. - Люди начинают принимать проблему всерьез".

В октябре Гудрун Шиман, одна из самых колоритных и радикальных шведских феминисток, предложила парламенту, в котором она является членом Левой партии, ввести "мужской налог". Идея в том, чтобы заставить мужчин платить за последствия насилия против женщин. Это предложение не прошло, но привлекло внимание общества.

Вскоре после этого министр юстиции Томас Бодстроем на ноябрьской демонстрации протеста против мужского насилия выразил свое возмущение. "Пусть это станет темой избирательной кампании 2006 года, - заявил он. - Молчание является предательством по отношению к жертвам насилия".

В марте генеральный прокурор предложил создать бригаду из 35 прокуроров, занимающихся проблемой насилия против женщин. Были предложения об электронной слежке за мужчинами, нарушающими закон.

Господствующее ощущение, что насилие в семье - это преступление, затрагивающее "других", исчезает.

"Речь идет не о преступной группировке, - заявила Шиман, которая возглавляет кампанию за создание партии феминисток. - Это не алкоголики и не наркоманы, это не изгои общества. Это может быть любой мужчина, принадлежащий к любому классу общества".

То же самое справедливо и в отношении жертв.

48-летняя Карлсхамре нарушила заговор молчания, признавшись в прямом эфире, что она подвергалась избиениям и психологическому давлению на протяжении 10 лет. "Я сказала: "Хотите посмотреть на женщину, которую бьют? Она перед вами"", - вспоминает она.

По словам Карлсхамре, ее уволили потому, что начальство, боясь обвинений в клевете, предупредило, что не готово нести за нее ответственность. Она баллотировалась в Европейский парламент с программой борьбы против насилия и победила. "Сегодня уже нельзя говорить о женщинах, которых бьют, "они", - считает она. - Речь идет не о бедняках, находящихся на обочине общества".

И все же многие женщины не верят, что ситуация существенно и быстро изменится, указывая на сохраняющийся дисбаланс полов во властных структурах и разницу в оплате мужского и женского труда. Это главная причина, по которой феминистки пытаются создать собственную партию.

"Мы добились большого прогресса в обсуждении равенства полов, дебаты вышли на политический уровень, - заявила Шиман. - Но это одно, а реальность - другое дело".