В России становится все больше мусульман: по темпам роста общины эта религия опережает все остальные. Но российские мусульмане мало похожи на своих единоверцев из других стран

Российские мусульмане - по крайней мере, те из них, кто активно интересуется политикой, - ликуют. 30 марта дело о нарушении прав человека, которое стало знаковым для проблем мусульман, эффектно разрешилось. Герой этой истории - россиянин Антон Степаненко, который принял ислам и добавил к своему славянскому имени мусульманское "Абдулла". В новой вере он нашел себя и сделался имамом в городе Пятигорске на юге России. Но в январе 2006 года, по сообщениям его друзей, он был арестован по надуманному обвинению в вымогательстве и незаконном лишении свободы.

Авторитетные мусульмане со всей России опубликовали в проправительственной прессе свое открытое письмо к президенту Путину с просьбой об освобождении Степаненко. И вот внезапно, накануне большого мусульманского праздника - дня рождения пророка Мухаммеда - судьба имама переменилась к лучшему: обвинения были переквалифицированы в сторону смягчения и его освободили из-под стражи. Это произошло в самый удачный момент: "образец для подражания, герой всех мусульман страны", как назвали его в одной из статей, тут же отправился в свою мечеть и провел пятничную молитву для своих прихожан.

Злоключения имама и его освобождение отражают два аспекта жизни мусульман в России. Первый - это прагматичное отношение государства к меньшинствам, сочетающее авторитаризм с гибкостью. Второй - появление в России политически активной, но в конечном итоге лояльно настроенной к власти мусульманской общины. Мусульмане жаждут справедливого отношения к себе и большего влияния в обществе, что отвечало бы росту их численности в России.

Что бы ни стояло за делом Степаненко, оно никак не было связано с кровавой войной за независимость Чечни, которую большинство людей за пределами России - в том числе многие мусульмане - считают самым главным конфликтом российского государства с исламом. Мы вовсе не хотим сказать, будто тему Чечни можно считать второстепенной. Для мусульман всего мира эта "горячая точка" стоит в одном ряду с Палестиной, Кашмиром и Боснией как место атаки на ислам. Репрессии против чеченцев, а также вспышки насилия во всем регионе - самый увесистый альбатрос на шее Путина (отсылка к поэме Кольриджа: ее герой, убивший альбатроса, в наказание за этот проступок был вынужден всю жизнь таскать его на шее. - Прим. ред.), подрывающий его усилия по сближению с мусульманскими государствами на внешнеполитической арене.

Однако на большей части российской территории происходит спор о будущем ислама, имеющий совершенно иную природу. Все стороны клянутся, что не желают другого правителя кроме Путина. Но они расходятся по вопросу о том, каким образом - и насколько настойчиво - добиваться от него выполнения обещания, которое он впервые высказал в 2003 году в Малайзии, объявив Россию частью мусульманского мира, которая надеется участвовать в жизни мусульманской общины всего мира.

Россия - мусульманская страна? Звучит странно. Но в России живет больше мусульман, чем в любой другой европейской стране (если не считать Турции); а процентная доля мусульман среди населения быстро растет. По данным переписи 2002 года, в России проживают 14,5 млн мусульман - 10% от общей численности населения, составляющей 145 млн. В 2005 году министр иностранных дел РФ Сергей Лавров назвал, говоря о российских мусульманах, цифру "20 миллионов". Равиль Гайнутдин, глава российского Совета муфтиев, говорит о 23 млн с учетом мигрантов из Азербайджана и Средней Азии.

Более того, мусульманское население России растет, хотя общая численность населения в стране сокращается. Многие мусульманские общины значительно древнее, чем российская государственность. Шамиль Аляутдинов, имам самой новой и динамичной из четырех мечетей Москвы, подчеркивает, что само слово "меньшинство" не должно применяться в отношении веры, "которая появилась на территории России гораздо раньше христианства".

Помимо Кавказа, в России на данный момент есть еще два региона с высокой концентрацией мусульман. Первый - Москва, разросшаяся благодаря притоку трудовых мигрантов. По некоторым данным, в ней проживает 2 млн мусульман. Другой - это старые бастионы ислама: Башкирия и тем более Татарстан. В последнем возрождение веры успешно курируется энергичным президентом Шаймиевым. В некоторых районах Кавказа старомодные сговоры местных руководителей с "прикормленными" священнослужителями отвращают молодежь от веры; но в Татарстане этот метод все еще, по-видимому, эффективно работает.

В Татарстане есть свои исламисты, некоторые из которых подвергаются суровым репрессиям. По данным организации Human Rights Watch, все семеро российских граждан, которые содержались на базе в Гуантанамо, а затем были возвращены в Россию, подверглись притеснениям или пыткам. Позднее двое из них были осуждены по сомнительному обвинению во взрыве газопровода в Татарстане. Новые свободы, которые обрели российские граждане, - например, возможность совершать паломничество или открывать мечети - привели, особенно в начале 90-х, к росту нового влияния из-за рубежа: из Саудовской Аравии, Ирана и Турции. Многие из обвинений в радикальном исламизме в Татарстане были связаны с существованием духовной школы, которая финансировалась из-за рубежа. Теперь она закрыта. На прошлой неделе шесть человек были признаны виновными в принадлежности к "Хизб ут-Тахрир", исламскому движению, которое выступает за возрождение халифата ненасильственными средствами. В России это движение, как и международная организация "Братья-мусульмане", находится под запретом.

Но в общем и целом возрождение ислама в столице Татарстана Казани облечено в мирную форму. Впервые после взятия города Иваном Грозным в 1552 году в Казанском Кремле появилась мечеть. Ее минареты соперничают за внимание с куполами-луковками соседних православных церквей. Имам Казани Рамиль Юнусов, получивший образование в Саудовской Аравии, отлично ладит с местными православными священниками. Всего 25 лет назад, утверждает муфтий Гусман Исхаков, председатель Духовного управления мусульман Татарстана, в регионе было лишь два десятка мечетей. Теперь их около 1300. По словам Исхакова, в России мусульманам живется лучше, чем во многих арабских странах. Мусульманские комнаты для молитв можно найти в Казанском государственном университете, где учились Лев Толстой и Ленин. Один мусульманин, иностранный гость Казани, посетовал, что к бородатым людям, похожим на исламистов, иногда относятся с предубеждением. В то же самое время он отметил, что местных девушек и женщин, которые носят платки, все прибавляется, хотя пока их мало. Татарстан, провозглашает он, это последняя надежда для мусульман бывшего Советского Союза.

Советник президента Шаймиева Рафаэль Хакимов пользуется термином "евроислам" для характеристики веры, которая сформировалась в регионе, долгое время являвшемся самым северным оплотом ислама в мире. Где бы ни появлялся Шаймиев, он старается произвести впечатление мирного, благожелательно настроенного человека. Сопровождая Путина в поездках по Ближнему Востоку, лидер Татарстана демонстрирует миру то лицо России, которое выражает мусульманское благочестие. Эта тактика подкрепляет курс кремлевской дипломатии на Ближнем Востоке. В феврале Саудовская Аравия наградила Шаймиева за заслуги перед исламом. Но в беседах с представителями Западной Европы власти Татарстана предпочитают подчеркивать свою большую открытость по сравнению с другими регионами России.

По словам Шаймиева, многие жители арабских стран, в отличие от татар, никогда не жили в условиях, когда им приходилось сосуществовать с другими культурами на равных. Поэтому потребностям татар не соответствуют учения, проповедуемые этими арабами. Правительство Шаймиева открыло свои собственные духовные школы и университеты для распространения ислама в предпочитаемой им форме.

Политически активные московские мусульмане, боровшиеся за освобождение имама Степаненко, настроены по-иному. Во-первых, существуют раздоры между двумя претендентами на фавор власти: осторожный Гайнутдин и энергичный верховный муфтий Талгат Таджуддин, в 2003 году объявивший джихад против США. Но более значимую роль, чем эти старики, играет новое эффектное движение, опирающееся на мусульманских бизнесменов и журналистов, а также сайты типа www.islam.ru. Связанное с сайтом издательство "Ансар" выпускает русские переводы трудов исламских мыслителей, а также книги с завлекательными названиями вроде "Любовь и секс в исламе".

Поскольку в России ни одна политическая сила не может питать особых надежд на свое будущее, если она встанет в открытую оппозицию к Путину, эти московские мусульмане предпочитают поигрывать мускулами, критикуя Запад (еще) более жестко, чем положено по российским неписаным нормам. Депутат Государственной думы мусульманин Шамиль Султанов, близкий к новому движению, хвалит Путина за то, что он "противостоит Америке" и ее злокозненным планам. Подобная риторика хорошо сочетается с течением русского национализма, видящим в исламе союзника в борьбе с Западом. Политический ислам российского розлива и обычная гордость славянскими корнями легко уживаются. Возможно, в этом одна из причин толерантного отношения Кремля к подобному исламу.

На взгляд мусульманского журналиста Рината Мухаметова, такие термины, как "евроислам", - порождение патерналистского западного ориентализма. Ничто не может быть страшнее для молодого многообещающего сторонника ислама в Москве.