"(...) Пик эпидемии еще не пройден, продолжайте предельно внимательно относиться к требованиям властей и рекомендациям врачей и специалистов, крепкого всем здоровья... И это все? Телеобращение Владимира Путина от 2 апреля поражает пресностью своего содержания. В то время, когда главы государств всего мира принимают боевые позы, объявляя "войну вирусу" и призывают к мобилизации, российский президент придерживается сдержанных формулировок", - пишет корреспондент Liberation в Москве Люсьен Жак.

"Никакой военной риторики или напоминаний о легендарной стойкости русского народа и его дисциплине в суровых испытаниях. Для Владимира Путина это удивительно, обычно он не упускает возможности упомянуть их под разными видами. До сих пор нет заявления об общем карантине на всей территории России. Напротив, президент объявил, что делегирует местным властям задачу выбора той меры дистанцирования, которая наилучшим образом соответствует ситуации в их регионе", - указывает автор статьи.

"(...) Как заявила политолог Екатерина Шульман в интервью телеканалу "Дождь", "(...) пришел федерализм, откуда не ждали. (...) Когда приходит настоящая беда, а не борьба с воображаемым врагом, то выясняется, что на местах виднее, как, в общем надо себя вести. (...) Беда только вот в чем, эти самые губернаторы, главы субъектов федерации, они все последние несколько лет старательно лишались всякой политической субъектности, это присланные во многом люди, не местные, выборы, через которые они проходили, носили формальный характер, а в некоторых регионах они и вовсе нарисованные, (...)выбирались они по принадлежности к той или иной группе интересов и по успешному прохождению управленческих курсов по прыганию со скалы. И теперь вот эти вот люди, (...) иногда очень слабо связанные со своими территориями, оказываются перед лицом большой беды. Кто справится, тот молодец, и повезло их гражданам, жителям этого субъекта. А кто нет, то нет".

"В качестве общенациональной меры Кремль сделал только одно заявление: продление до конца апреля любопытного промежуточного состояния, в котором Россия живет с 30 марта: "нерабочие дни с сохранением зарплаты", призванные побуждать население оставаться дома. О чем конкретно идет речь? И не оплачиваемый отпуск, и не праздничные дни, это не соответствует никаким стандартам, не опирается ни на какие положения трудового законодательства. Более того, это не касается ни компаний, которые перешли на удаленную работу, ни администрации, ни отдельных стратегических отраслей. А в других секторах кому придется платить зарплату работникам, отправляемым властями на каникулы? При отсутствии уточнений бремя ложится на компании, призванные в одночасье предоставить своим работникам месяц оплачиваемого отпуска. Для многих из них такая миссия невыполнима. Некоторые отказываются от этого", - рассуждает автор публикации.

"Быть щедрым за мой счет есть бесконечное количество желающих. Но в данном случае, Владимир Владимирович, мы продолжим работать, как и прежде, потому что дизайн - не нефть, у нас тут сверхдоходов нет. И неделя отпуска даже по вашей просьбе грозит нам банкротством, а мы ещё пригодимся стране", - написал дизайнер Артемий Лебедев в своём телеграм-канале.

"У крупных российских компаний есть финансовые возможности для поддержки этих мер, а у средних и малых предприятий нет, а они составляют от 20% до 30% рынка труда в России. Эти компании и без кризиса были очень уязвимыми: зачастую это очень маленькие предприятия, озабоченные не столько логикой роста, сколько в выживанием от одного месяца к следующему, -объясняет Янник Траншье, основатель первого французского бизнес-инкубатора в Москве. - Этим малым и средним предприятиям практически невозможно финансироваться из российских банков, потому что те отказываются одалживать деньги малому бизнесу или предлагают неприемлемые ставки. В результате российские малые и средние предприятия вынуждены работать с собственным капиталом и у них очень мало денежных средств. Многие из них не смогут выживать очень долго".

"(...) Домохозяйства в подавляющем большинстве тоже живут только на свою зарплату от одного месяца к другому: исследование, проведенное "Левада-центром", опубликованное в апреле 2019 года, оценило в 65% долю российских семей, не имеющих сбережений, в значительной степени происходит это из-за уровня доходов, которых едва хватает для покрытия текущих расходов. Обычно при потере работы новая работа обнаруживается практически сразу благодаря большой подвижности рынка труда и невысокому уровню безработицы в крупных городах страны (менее 1% в Москве). Однако во времена коронавируса никто больше никого не нанимает: потеря работы - это уже не просто пустяк, а настоящая катастрофа. Для многих россиян это вопрос выживания", - отмечает журналист.

"(...) Но опять же приложенные государством усилия могут оказаться недостаточными. Увеличение пособий по безработице и по болезни эквивалентно лишь переходу от 100 к 150 евро в месяц: это увеличение, безусловно, составляет 50% прироста, но окончательная сумма остается слишком низкой для жизни, в то время как арендная плата в среднем по России составляет 220 евро в месяц, а в Москве гораздо больше", - пишет Libération.

"У меня есть впечатление, что нет должного понимания ситуации. Отсюда принимаются меры, но не совсем системные и продуманные. Поднятие пособия по безработице с 8 до 12 тысяч, семьям с материнским капиталом по 5 тысяч ежемесячно. Этого недостаточно. Как быть тем, кто еще не безработный и не получает материнский капитал, а предприятие уже не работает? Откуда бизнес, особенно малый, возьмет эту зарплату, если они не работают", - критикует директор департамента стратегического анализа аудиторской консалтинговой компании ФБК Grant Thornton Игорь Николаев, которого цитирует российская пресса.

"Однако у России глубокие карманы, и у нее достаточно ликвидных средств для того, чтобы сделать для людей гораздо больше. С учетом того, что ее государственный долг приближается к нулю, у нее здоровая финансовая система", - считает Люсьен Жак.