После "снежной революции" вся Россия на две недели впала в праздничную спячку, но это лишь временное перемирие: у протестного движения большое будущее, убеждена корреспондент Le Monde Мари Жего. "После праздников недовольство расцветет с новой силой, - пишет она. - Проблема в том, что премьер-министр Владимир Путин не намерен вступать в диалог с оппозицией".

Неожиданностью стала реакция патриарха Кирилла, который, отмежевавшись от Кремля, встал на защиту манифестаций, назвав их правомерной негативной реакцией на коррумпированность элит, продолжает журналистка. "Впервые Церковь и политическая власть, обычно тесно связанные, оказались на разных частотах".

"Кирилл знает, что говорит. Он понимает, что нельзя шутить с порывами толпы", - пишет Жего, признавая, что "протестующие в большинстве своем молодые, городские, образованные, сытые люди, требующие большей свободы". "Но есть и другая Россия, погруженная в религию, горячо почитающая чудеса, с которой тоже следует считаться", - говорится в статье. Именно эта Россия целыми автобусами ехала в Москву поклониться поясу Богородицы, в многокилометровой очереди к которому простая Россия пересекалась с Россией элитарной.

"Политики, звезды, высокопоставленные чиновники, религиозные деятели стремительно выходили из своих черных "мерседесов", чтобы через маленькую дверцу протиснуться к чудесному поясу, не стоя в очереди, - рассказывает Мари Жего. - Публика была очень разношерстной. 25 ноября 2011 через маленькую дверцу прошел лидер КПРФ Геннадий Зюганов. Это не помешало хитроумному политику спустя четыре недели возложить цветы к могиле Иосифа Сталина у стен Кремля", - замечает журналистка.