Экспортировать "грязную войну" в Россию, и прежде всего в приграничные кавказские республики, всегда было идеей фикс Шамиля Басаева - пользующегося дурной славой чеченского командира. Москва рискует увидеть материализовавшимися его "бредовые заявления", как их называли кремлевские стратеги.

В нападениях, произошедших недавно в Дагестане и разрушивших столицу Ингушетии Назрань (с 2000 г. столица Ингушетии - Магас. - Прим. ред.), а также населенные пункты Карабулак и Слепцовская, вместе с боевиками Басаева действовали около сотни ингушских боевиков. Более того: боевики сепаратисты с большой долей вероятности действовали под руководством местных представителей, поэтому они смогли орудовать безнаказанно, наносить точные удары и при этом не нести потерь. Действия боевиков застали федеральные силы врасплох.

Атаки людей Басаева в Махачкале и других населенных пунктах Дагестана, автономной республики, имеющей выход к Каспийскому морю, не имели такого успеха: повстанцы встретили более быстрый и более решительный отпор. Дагестан - самая многонациональная автономная республика в составе России (более сотни национальностей на территории, сравнимой с Ломбардией и Венето). Несмотря на присутствие чеченской общины, жители Дагестана никогда не питали симпатий к повстанцам-сепаратистам. Басаев же полагает, что дестабилизация Дагестана необходима для того, чтобы гарантировать Чечне выход к морю; эта настойчивость полевого командира объясняется еще и тем, что его жена - чеченка, родившаяся в Дагестане.

В 1999 году Басаев при поддержке всех остальных полевых командиров нанес удар по Дагестану и потерпел самое громкое поражение за всю свою более чем десятилетнюю войну с Россией. Как следствие, Аслан Масхадов, занимавший в то время пост президента Чечни, занял очень осторожную позицию, делая акцент на расхождении во мнениях с главой повстанцев. Масхадов, проявляя большой реализм, хочет сделать Чечню независимой, но связанной с Россией. Басаев же, напротив, грезит о великой Чечне, которая должна стать самым могущественным государством на Кавказе, раскинувшись от Черного до Каспийского моря.

События в Ингушетии, республике, которую Сталин "освободил" от чеченцев, депортировав их по обвинению в сотрудничестве с нацистами, свидетельствуют о том, что кавказский вулкан готов к извержению. Грузия с уходом со сцены престарелого патриарха Эдуарда Шеварднадзе рискует расколоться на четыре маленьких государства; в Южной Осетии ситуация очень напряженная, в горных труднодоступных районах разместились многочисленные учебные базы исламских экстремистов, связанных с ваххабитами. Поддержка со стороны ингушей самых непримиримых лидеров чеченских повстанцев рискует превратиться для Москвы в серьезные неприятности.

Чеченцы и ингуши всегда считались родственниками, потому что они принадлежат не только к одной языковой группе, но у них сходный образ жизни. Ингуши, однако, с началом боевых действий между Россией и Чечней в декабре 1991 года всегда старались избежать непосредственного участия в этих столкновениях.

То, что Ингушетия избежала участия в этой самой жестокой войне, залившей кровью Кавказ, является неоспоримой заслугой бывшего президента республики Руслана Аушева. Но когда в ходе последних президентских выборов на лидирующие позиции начал выдвигаться кандидат, поддерживаемый Кремлем, генерал Мурат Зязиков, ситуация стала ухудшаться. В частности, российские федеральные силы стали крайне жестко действовать в отношении десятков тысяч семей чеченских беженцев, которые продолжают находиться в этой маленькой республике (численность населения Ингушетии составляет 300 тысяч человек).

Уход со сцены Аушева, одного из самых авторитетных умеренных мусульманских лидеров в России, привел к активизации непримиримых сил противоборствующих группировок. Прежде всего, участились похищения людей, начались операции по устрашению. Под прицелом оказались так называемые потенциальные террористы, скрывающиеся в лагерях беженцев. Не случайно люди Басаева нанесли удар не только по министру внутренних дел Абукару Косоеву и его заместителю, но и по местным руководителям лагерей беженцев.

В своем недавнем докладе "Международная амнистия" осудила похищения и пытки чеченских беженцев, включая женщин и детей, которые все еще находятся в лагерях на территории Ингушетии.

Чеченские повстанцы за два месяца до проведения президентских выборов по избранию преемника Ахмада Кадырова, пророссийского президента, убитого в результате подрыва бомбы на стадионе в Грозном, продемонстрировали, что еще способны организовывать крупномасштабные боевые действия и обладают широкой поддержкой среди населения. Были опровергнуты заявления генерала Алханова, министра внутренних дел Чечни и московского кандидата на будущих выборах, сделанные им лишь две недели назад: "Федеральным и местным силам в Чечне противостоят не более 500 боевиков".

Несмотря на обнадеживающие сообщения, распространенные сразу же после атак, о нескольких сотнях повстанцах, выяснилось, что лишь в одной Ингушетии в нападениях принимали участие свыше тысячи бойцов. Многие из них - молодые ингуши, которые в последние годы посещали учебные лагеря экстремистов в Чечне и впервые приняли участие в большой военной операции.

Тот факт, что такая масштабная акция полностью ускользнула из-под контроля российских спецслужб и местной милиции, свидетельствует не только об экстраординарной живучести повстанцев, он вызвал крайне резкую реакцию московской прессы, которая в последние годы демонстрировала очень осторожный подход к освещению чеченской войны.

Телеканалы, агентства новостей, российские газеты на этот раз не скупились на критические высказывания. Самым распространенным вопросом было: "Как это могло произойти?" Даже сам Масхадов попытался предостеречь центральные власти. В двух радиоинтервью Масахдов, бывший президент, вынужденный жить в подполье, дистанцировался от этих нападений на соседние республики. Он заявил: "Обратите внимание: повстанцы меняют тактику и концентрируют усилия на проведении масштабных акций".

Первые последствия новой летней военной кампании, начатой Басаевым, можно назвать разрушительными (зимой, по причине сложных погодных условий боевики вынуждены уходить в оборону и проводить точечные террористические акции). В Ингушетии, где повстанцы действовали лишь эпизодически, население теперь пребывает в постоянном страхе.

"Многие люди запираются у себя дома, они боятся покидать жилища", - говорит Раиса Пуштова, доктор из госпиталя в Назрани, где находятся на лечении десятки тяжелораненых.

Согласно официальной статистике, в результате кровавого нападения на столицу республики погибли 98 человек. Сколько получили ранения, до сих пор не установлено. Совершенно очевидно, что потребуется много времени на реконструкцию событий, вышедших из-под контроля центральных властей в Москве.