Несмотря на широко обсуждаемый дипломатический конфуз четыре месяца назад, когда госсекретарь США Хилари Клинтон подарила министру иностранных дел России Сергею Лаврову символическую красную кнопку с надписью "перегрузка" ("overload") вместо "перезагрузка" ("reset"), и Обама, и президент Дмитрий Медведев искренне заинтересованы в перезагрузке американо-российских отношений.

Но одного желания может оказаться недостаточно. Ибо на пути перезагрузки отношений есть одно большое препятствие. Я говорю о премьер-министре Владимире Путине, который, прослужив президентом два срока, несет как минимум часть ответственности за то, что американо-российские отношения скатились до самой низкой точки со времен окончания холодной войны, что, похоже, вполне устраивает Кремль.

Последние события накануне саммита подтверждают эти опасения. В интервью Аssociated Рress в четверг Обама повел себя как умелый шахматист, который неожиданно делает отчаянно рискованный ход, жертвует ферзя, чтобы перехватить инициативу в матче. Обама открыто противопоставил Путина Медведеву, заявив, что Медведев понимает, что старые подходы времен холодной войны к американо-российским отношениям устарели, а Путин стоит одной ногой на старых позициях и методах ведения дел. Сначала жестко отреагировал Путин - мол, мы враскорячку не ходим - жаль, что ни один перевод не в состоянии адекватно отразить всю нарочитую грубость путинских слов. Это выбор слов, неуместный для премьер-министра, особенно в публичной реакции на слова американского президента. Вслед за ним отреагировал и Медведев, заявив в интервью итальянским журналистам, что у него превосходные отношения с Путиным. Попутно он очень жестко высказался по поводу дела Ходорковского, дав понять, что не видит политической составляющей в деле опально бизнесмена, как бы заочно вступив в полемику с Обамой, который в приуроченном к началу визита в Москву интервью "Новой газете" сдержанно покритиковал Медведева за новый суд над Ходорковским.

Большую часть времени Обама проведет на встречах с Медведевым, однако эти встречи могут оказаться чисто декоративными. Вероятно, договоренности о финальном соглашении по СНВ-1, Афганистану, Ирану и другим темам саммита будут приняты во время "мини-саммита" Обамы с Путиным. Помните, как на саммите "большой двадцатки" в Вашингтоне в ноябре участники встречи, включая президентов России и США, договорились не воздвигать друг против друга протекционистских барьеров. Но буквально через несколько дней премьер-министр России объявил о введении запретительных пошлин на импорт автомобилей из Японии в интересах крупнейшей российской автомобильной корпорации "АвтоВАЗ", которая контролируется старым приятелем Путина еще по совместной службе в КГБ на территории ГДР, Сергеем Чемезовым. Судя по всему, обязательства премьер-министра перед Чемезовым оказались весомее, чем обязательства президента перед Медведевым и партнерами по "двадцатке".

Что понимает Россия под улучшением отношений с США? Похоже, главные приоритеты России заключаются в том, чтобы Вашингтон перестал учить ее демократии, не лез в российские внутренние дела, признал равной себе великой державой, у которой есть "зона особых интересов" на постсоветском пространстве, в частности на Украине и в Грузии.

Как реагировать Обаме на то, что буквально накануне его приезда в Москву российская армия начала на границах Грузии крупнейшие учения "Кавказ-2009", которые выглядят как подготовка к новой военной операции против Тбилиси? Или как оценивать Обаме крепкое рукопожатие Медведева и Ахмадинежада на недавнем саммите Шанхайской организации сотрудничества, проходившей в России? Понятно, что Иран имеет лишь статус наблюдателя в ШОС и визит иранского президента был запланирован за несколько месяцев до события, но все равно неловко получилось: президент России Медведев тепло приветствовал Ахмадинежада именно в тот момент, когда большинство других президентов и премьеров демократических стран мира - Обама в их числе - публично выражали озабоченность репрессиями против политической оппозиции в Иране. Интересно отметить и то, что государственные телеканалы говорили о демонстрациях протеста иранской оппозиции с таким же осуждением, с каким они обычно говорят о "цветных" революциях на постсоветском пространстве или о "маршах несогласных" в Москве.

Неужели США серьезно полагают, что у России достаточно влияния в Иране, чтобы обуздать ракетно-ядерные амбиции Тегерана? В действительности продолжение американо-иранского конфликта - в интересах Москвы, если он не слишком накалится, потому что американо-иранская напряженность взвинчивает цены на нефть. Это особенно важно для Путина, чей краткосрочный антикризисный план и долгосрочная стратегия модернизации основаны на надеждах на восстановление прежних высоких цен на нефть. С другой стороны, нормализация отношений между Ираном и США, скорее всего, приведет и к улучшению торговых отношений двух стран в сфере нефтегазового экспорта - а это создаст угрозу для интересов государственных "Газпрома" и "Роснефти".

Что хотели бы США получить от России? В первых строках программы - новый договор по СНВ. Но Россия не согласится на новый договор, пока администрация США не откажется не только от планов размещения ПРО в Польше и Чешской республике, но также от создания глобальной системы противоракетной обороны. А для Америки это абсолютно неприемлемо.

Внешняя политика Кремля удивительным образом напоминает внешнюю политику Леонида Брежнева во второй половине 1970-х, когда неожиданно подскочили цены на нефть и когда на Советский Союз буквально с неба упали сотни миллиардов нефтедолларов. Брежнев начал вкачивать нефтедоллары в новые амбициозные военные программы, ввел войска в Афганистан, начал по всему миру поддерживать деньгами и оружием антизападные силы - от легитимных правительств до откровенных авантюристов и террористических группировок. Москва продолжала это делать, пока не кончились деньги.

Сейчас Кремль находится в затруднительном положении. Когда президентом США был Буш, крайне непопулярный во всем мире, российский антиамериканизм вписывался в глобальный тренд. Сейчас у власти Обама, и он покоряет сердца почти всех стран - даже тех, которые ранее занимали антиамериканскую позицию. Посему Кремль не знает, что делать: присоединиться к глобальной волне, поддержав Обаму, или окунуться в свой традиционный антиамериканизм.

Потенциал американского влияния на Москву сильно преувеличен. По сути, было бы ошибкой полагать, что США могут в действительности оказать глубинное влияние на Россию. И вообще, не дело Обамы пытаться что-то изменить внутри России. Но и едва ли его дело - молчаливо благословлять противоречивую политику страны и на внутреннем, и на внешнем уровне. Тем более, многие в США толком не понимают, что на самом деле будет с Россией дальше. То ли она "поднимется с колен" и потрясет кулаком в сторону Запада - и в этом случае в отношении России Вашингтону надо проводить политику сдерживания. То ли она ослабеет, как Советский Союз в конце 1980-х, и тогда у США должен быть план того, как предотвратить возможные последствия ее распада.

Евгений Киселев - политический аналитик и ведущий политического ток-шоу на радиостанции "Эхо Москвы".