Не так давно председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин подписали в Пекине газовый контракт. "Можно представить, что, покончив с делами, они уселись перекинуться парой слов о многочисленных дрязгах с соседями и Западом. Веселый, должно быть, вышел разговор", - пишет журналист Financial Times Филип Стивенс.

"Не нужно быть одним из пресловутых перехватчиков Агентства национальной безопасности США, чтобы угадать, о чем там шла речь, - уверен Стивенс. - Оба лидера оспаривают сложившийся мировой порядок. И, несмотря на периодическое бахвальство, США и Европа уклонялись от ответных действий".

Пекин - старший партнер в российско-китайских отношениях, однако, зная навязчивое желание Путина сохранить лицо, Си Цзиньпин позволит ему говорить первым, фантазирует автор.

"Аннексия Крыма Россией и устроенная ею дестабилизация Украины, хвалился Путин, подтвердили то, что он всегда знал. США и Европа "размякли", - воображает слова российского президента журналист.

Китай, разумеется, не одобряет аннексию Крыма: "Сецессионистские поползновения действуют на нервы руководству, которое ставит территориальную целостность Китая во главу стратегических приоритетов. Можно предположить, что Си Цзиньпин высказал свои опасения", - продолжает Стивенс.

"Амбиции двух лидеров не вполне совпадают: Путин хочет окружить Россию слабыми странами; Китай сильные соседи устраивают при условии, что они готовы воздавать должное Пекину, - говорится в статье. - Путин делает вид, что может повернуть время вспять на 25 лет и вновь сделать Россию великой державой. Цель более реалистичной "китайской мечты" Си Цзиньпина - стереть унижение западной гегемонии, растянувшейся на 150 лет".

В целом же, в оценках слабостей Запада они сходятся. "Уведя США из Ирака и Афганистана, Обама сделает все возможное, чтобы не быть втянутым в конфликт в Азии, - пытается представить ход мыслей двух лидеров автор. - Иногда Пекину кажется, что президента больше волнует своевольный японский союзник Синдзо Абэ, чем намерения Китая".

"Не так давно в западных руководящих кругах полагали, что Китай и Россия в конечном итоге решат, что хотят быть как "мы", - напоминает Стивенс. - Китай разовьется в ответственного "акционера" существующего мироустройства, а Россия, пусть и оступаясь, увидит свое будущее в сотрудничестве с Европой. Си Цзиньпин и Путин решили все по-другому. Мир пробуждается от постмодернистских снов о глобальном правлении в очередную эру соперничества великих держав".