Жестокий парад подобного рода россияне слишком часто видели за последние пять лет, с момента начала последней чеченской войны: вереница самодельных носилок, на которых уносят с очередного места трагедии распростертые тела жертв.

Пять лет назад тела выносили из-под руин обрушившихся домов после серии загадочных взрывов в жилых домах, во время которых погибло более 300 человек. В атаках обвинили чеченских боевиков и подстегнули дремавший конфликт на юге России.

В 2002 году появился новый образ: тела людей, находящихся без сознания, загружают в автобусы, после того как силы специального назначения применили особый газ во время штурма московского театра, захваченного чеченскими боевиками. Погибло 170 человек, большинство из них заложники.

Между этими событиями были десятки более мелких терактов и захватов заложников, которые неуклонно увеличивали список смертей - российские мирные жители платят цену за политику своего правительства в отношении сепаратистского мусульманского региона Чечня.

Всякий раз у президента Владимира Путина есть готовый ответ обществу, которое хочет ему верить: мы уничтожим террористов, говорит он людям. Война приближается к победе. Боевики почти сокрушены, и жизнь в Чечне и России возвращается к норме, твердит он.

На этот раз, однако, тела на носилках были маленькими (это были детские тела), горе - более глубоким, а лжи было сложнее поверить.

Кадры, запечатлевшие сотни окровавленных детей, которых выносят из школы номер 1 в Беслане, пока вокруг них эхом отдаются автоматные очереди, не скоро потускнеют в сознании простых россиян. Общественного гнева хватит на то, чтобы запятнать даже Путина, до сих пор известного как тефлоновый президент, популярность которого каким-то образом оставалась неизменной.

Утверждение, что у российских войск не было другого выбора, кроме как начать штурм школы, когда боевики, взявшие детей в заложники, начали стрелять, не пройдет. Аргумент, что они спасли сотни попавших в плен, недостаточно убедителен.

Число погибших и раненых детей, учителей и матерей слишком велико. Люди будут помнить, что не хватало машин скорой помощи, чтобы доставить раненых в госпиталь, и что силы специального назначения вступили в бой тяжеловесно, на танках, несмотря на тот факт, что большинство заложников были детьми.

Но важнее всего зарождающееся в россиянах осознание того, что за пять лет жесткой политики Путина в отношении Чечни безопаснее жизнь россиян не сделалась.

Менее чем за 24 часа до развязки Путин пообещал сделать все, что в его силах, чтобы спасти жизни заложников. И теперь ему придется объясняться по поводу еще одной катастрофы, в которой следует винить его собственную политику войны без компромиссов.

Боевики, как утверждали они сами, играли по правилам, установленным российской армией. По словам одной из заложниц, боевики говорили, что им терять нечего, потому что россияне убивали их детей, не спрашивая их мнения.

Иностранным журналистам не дают беспрепятственно передвигаться по Чечне, а находящиеся под контролем государства национальные СМИ редко упоминают о конфликте. Так что тысячи жизней, унесенных войной в условиях невероятной жестокости, ушли почти незамеченными.

В последнем докладе Amnesty International говорится о внесудебных казнях, пытках и изнасилованиях, а также о сотнях необъяснимых "исчезновений", в которых винят российских солдат и промосковские чеченские силы. Как продемонстрировал Беслан, чеченские боевики более чем способны отвечать тем же.

Путин до сих пор последовательно отвергал переговоры. Он говорил, что отказывается обсуждать с лидером сепаратистов Асланом Масхадовым что-либо, кроме полной капитуляции, таким образом отодвигая его в сторону и позволяя исламистским боевикам, связанным с международными террористическими организациями, становиться лицом чеченского сопротивления.

Эта политика принесла свои горькие плоды. Последние 10 дней были самым черным периодом за все время пребывания Путина в Кремле:

Но худшее, возможно, еще впереди. Война более не ограничена пределами Чечни, и она грозит усилить свою религиозную составляющую.

Беслан - христианский анклав в Северной Осетии, окруженный мусульманскими районами. Если охваченные горем родители будут вымещать свое горе на соседях-мусульманах, результатом станет еще одна Босния. "Война по всему Кавказу. Война, которая будет длиться век", - замечает Алексей Малашенко, аналитик Московского центра Карнеги.

Раньше Путин отвечал тем, что еще крепче закручивал гайки в Чечне. Он усиливал военное давление на боевиков, засевших в южных горах, и закрывал глаза на зачистки - операции, во время которых молодых чеченцев выволакивали из их домов для допросов, и больше их никогда не видели.

Сейчас он может дать приказ о начале нового военного наступления, однако это ничего не изменит. Так же, как и возобновление охоты на боевиков и их финансистов.

Как заметил на днях Георгий Бовт из "Известий", до сих пор россияне стоически сопротивлялись волне атак.

Однако это не значит, что среди них не зарождается мощная волна протеста, которая рано или поздно выльется на улицы - сначала в форме погромов, нацеленных против чеченцев, а затем в антиправительственные протесты, указал он, задаваясь вопросом, в состоянии ли какой бы то ни было рейтинг одобрения президента выдержать подобное?

Правда в том, что, покуда не будет найдено некое мирное разрешение чеченского кризиса, вся страна, включая Путина, будет находиться в заложниках и количество жертв этой войны будет расти.