Американская молодежь поддерживает Джессику

Нью-Йорк, дом обычной американской семьи, время ужина. Семилетний мальчик, широко раскрыв глаза, смотрит на страшные усы Саддама по телевизору. "Не бойся, - говорит его двоюродный брат, которому почти шестнадцать, - мы все равно победим". "А ты откуда знаешь?" - недоверчиво спрашивает малыш. "Просто мы всегда побеждаем", - отвечает старший, откусывая кусок пиццы.

Вторая половина дня, кинотеатр в пригороде Нью-Йорка. На тротуаре группа пацифистов с зажженными свечами и антивоенными плакатами. За кассой Эндрюс, учащийся лицея, недоумевает: "Я не понимаю, почему старики протестуют. Не можем же мы допустить, чтобы Саддам продолжал свои делишки. Многие мои школьные товарищи не любят войну. Они даже говорят, что Буш немного глуп. Однако мы чувствуем, что все равно должны его поддержать".

Концертная площадка в Денвере, штат Колорадо. Эдди Веддер, солист группы Pearl Jam, надев маску Буша на стойку микрофона, начинает петь антивоенную песню Bushleaguer из нового альбома. Сразу же раздается улюлюканье и свист, кто-то направляется к выходу, и за несколько минут десятки подростков в знак протеста покидают зал. Не помогло даже заявление группы перед концертом: "Сразу проясним: мы поддерживаем армию". А вот Мадонна вовремя поняла ситуацию и поступила очень мудро, сняв с показа по телевидению свой новый антимилитаристский видеоклип. Даже Джимми Хендрикса, который в 1969-м в Вудстоке выдал свое знаменитое исполнение национального гимна на гитаре, сегодня могли бы забросать помидорами.

Некоторые из этих молодых людей только родились, другие только научились говорить, когда в Лос-Анджелесе поднялись волнения из-за избиения чернокожего механика Родни Кинга белыми полицейскими. Они едва ли знают, кто такие О.Дж. Симпсон и принцесса Диана. Они воспитывались на событиях 11 сентября и напоминают марширующую армию - 42 млн американцев в возрасте от 12 до 24 лет. Два из каждых трех "болеют" за Буша - как будто это баскетболист Magic Johnson. Они не имеют представления о мире, разделенном Берлинской стеной с двумя сверхдержавами по обе ее стороны, потому что выросли в однополярном мире, где Америка считает нужным вмешиваться не только в ситуацию в Ираке, но и в смехотворный "кризис" между Марокко и Испанией из-за крошечного острова. Это ребята из поколения Джессики: ровесники Джессики Линч, девушки-солдата, которая девять дней находилась в руках иракцев.

"Джессика - это типичный представитель поколения, которое многие называют Y, потому что оно следует за поколением X. Я его называю millennial, - объясняет нам историк-демограф Нэл Хоу. - Они выросли находясь в центре внимания взрослых и отвечают, поддерживая ценности взрослого мира, его государственность, с еще большим энтузиазмом, чем родители". Один из старых лозунгов двухполюсного мира звучал так: "Не верь тому, кому за тридцать". По словам Хоуа, "никогда молодежь не относилась так положительно к людям старшего поколения, как новые millennial. Даже если они находят в политических лидерах недостатки, то все равно понимают, что правительство действует в их интересах. Почему? Да потому что они выросли в обществе, которое стремилось создать "золотую" молодежь, в обществе, где все государство посвящало себя им. И внимание к молодым до сих пор огромное. Во время войны во Вьетнаме я не помню ни одного сообщения о детях воюющих солдат. Сейчас же только о них и речь".

Они не обязательно являются поборниками войны, но, кажется, в них больше общего с их дедушками и бабушками из greatest generation - поколения Второй мировой войны, чем с послевоенным поколением baby boomer, к которому принадлежат их родители.

Дон Шиффлер, 51 год, хорошо помнит мир, разделенный надвое и страх перед ядерной войной, который заставлял их поднимать пацифистские плакаты: "Время нашего движения можно определить одним словом - Вьетнам". Сьюзан Макманус, профессор политологии, так объясняет разрыв между поколениями: "Молодежь фокусируется на событиях 11 сентября, а не на войне тридцатилетней давности и не на холодной войне".

Крис Спроусл, студент Стентонского университета, говорит: "Мы многому научились у наших дедов. Они пережили Перл-Харбор, а мы - 11 сентября. Мы поняли, что на нас лежит ответственность, что мы должны защищать страну". Товарищи Криса переживают переоценку ценностей, изменение стереотипов наблюдается во многих американских университетах. В коридорах видны желтые ленты (символизируют пропавших без вести солдат) и патриотические лозунги, например: "Поддержим наши войска". Правда, перед входом в классы студенты оставляют все это в ящичках, потому что "учителя, как известно, настроены либерально", да и экзамены на носу.

Такое поведение тоже можно назвать протестным, но это скорее протест против учителей, которые выступают против войны.

Марк Хертсгардс, автор книги "Тень орла: почему мир любит и ненавидит Америку", утверждает, что понятие "сверхдержавы" после событий 11 сентября потеряло актуальность. 11 сентября пробудило в молодых людях патриотизм, что не удалось сделать рейгановской пропаганде об "империи зла" Советском Союзе. Рембо стал последним успешным продуктом холодной войны. Дэвид Моррел, писатель, придумавший его, помнит, что успех основывался на "настроениях 70-х годов: война во Вьетнаме закончилась плохо, фильмы отражали поражение и стыд. После этого пришел Рейган".

А для двадцатилетних ребят 80-х годов Рембо был уже "мусором", американским подобием Брюса Ли. После 11 сентября отношение молодежи к армии глубоко изменилось. Журнал Time написал, что "война нарушает не только равновесие власти, но также меняет представления о том, что "круто". Это и куклы солдата Джо, которые стали более популярными, чем коллекционные модели Барби, и значительный рост аудитории достаточно посредственного военного сериала Jag. Согласно исследованиям фонда Харриса, только 8% подростков считают, что нет достаточных основания для войны против Саддама. При этом лишь 9% верят в версию, что эта война затеяна лишь для того, чтобы принести демократию в Ирак.

Они так далеки от политики (те, кто моложе 35 лет, меньше всего ходят на выборы) и одновременно так близки к родине, эти молодые американцы. Накануне атаки хозяева закусочной Blimpyburger близ Детройта решили разрекламировать свое заведение водрузив куклу гигантского медведя с табличкой "Занимайтесь гамбургерами, а не войной". Не ново, конечно, но для рекламы сгодится.

Внутри я встретил своего знакомого Дена Мартина, студента-юриста. Он ел и рассуждал, почему мир до сих пор не принял конституцию Соединенных Штатов в качестве основного закона. "Так было бы лучше для всех", - утверждает он.