С чем рифмуется "Камилла"?

Если вы Эндрю Моушен, британский придворный поэт, облеченный почетной обязанностью сотворить памятную жизнеутверждающую оду в честь свадьбы принца Чарльза и Камиллы Паркер-Боулз, то все рифмы, которые приходят в голову, - ванилла, горилла, Годзилла - кажутся неуместными.

Не хочется также и пускаться в описание невзгод, предшествовавших свадьбе, которые заставили британцев в последние дни испытать не украшающее их злорадство: суматоха по поводу времени и места церемонии, то обстоятельство, что родители жениха не будут присутствовать на свадьбе, призрак бывшей жены Чарльза Дианы, подобно духу Банко, омрачающий праздник.

Может, эту королевскую церемонию действительно труднее других увековечить в стихах, но каждая их них связана с теми или иными проблемами, говорит Роберт Поттс, редактор литературного приложения к Times, до недавнего времени редактировавший журнал Poetry Review ("Обзор поэзии").

"Каждый раз это прямо-таки невыполнимая задача, - говорит Поттс о стихах, посвященных королевским свадьбам. - Не вполне понятно, почему кто-то вообще за это берется".

Моушен отказался дать интервью относительно того, как продвигается поэма, но сказал, что к субботе, на которую назначена свадьба, она будет готова. Начиная с 1999 года он создал серию стихотворений, посвященных королевской семье. Он восхваляет Елизавету за "пятьдесят лет верного служения долгу", воспевает принцессу Маргарет, которая умерла, зная, что "любовь и долг говорят на разных языках", а в стихотворении по случаю 21-го дня рождения принца Уильяма пишет: "Это - порог, преддверье, знаменательный день, новая страница, совершеннолетие принца".

В прошлом стихи, посвященные королевской семье, были признаны его лучшими творениями.

Великий поэт Тэд Хьюз, предшественник Моушена, однажды написал стихотворение, посвященное свадьбе принца Эндрю и Сары Фергюссон, где были такие строки: "Вас унес вертолет, в котором я был пилотом". Их брак закончился разводом. В стихотворении в честь 40-летнего юбилея коронации Елизаветы он без видимой иронии воздавал хвалы ее собачкам.

В 1976 году Чарльз попросил Джона Бетджемана, который был придворным поэтом до Хьюза, написать стихотворение в честь юбилея королевы. Результат дня работы выглядел следующим образом: "For our Monarch and Her People/ United and yet free/ Let bells from every steeple/ Ring out the Jubilee" ("Для нашей королевы и народа, единого и свободного, пусть в честь юбилея звенят колокола всех колоколен") - и весьма огорчил наследника трона, о чем говорится в его авторизованной биографии

"Это стихотворение было не совсем таким, как я ожидал", - сокрушался он.

Хотя Моушен написал стихотворение, осуждающее войну в Ираке, он поклялся, что никогда не будет "насмехаться, принижать или критиковать" в своей поэзии королевскую семью. Он говорит, что рассматривает себя как "городского глашатая в поэзии" и напоминает несколько стихотворений, не связанных с темой королевской семьи, а именно: Нельсон Манделла, агрессия подростков, бедствие в Паддингтоне, перепись населения, английская команда по регби и ежегодная встреча членов национального профсоюза.

Однако стихи о королевской семье неизменно привлекают к себе наибольшее внимание и принимают весь огонь на себя. Поэты как класс - это ранимые существа, ревнивые и подозрительные, и, когда один из них поднимается до такого публичного поста, как придворный поэт, это неизбежно делает его уязвимым для грубых комментариев всех остальных.

В стародавние времена дела обстояли еще хуже. Придворные поэты писали просто потрясающе плохие стихи, даже для своего времени, как, например, Альфред Остин в эдвардианскую эпоху, написавший по случаю болезни принца Уэльского: "И понеслась по проводам весть: "Ему не лучше, он все так же плох".

Но даже Остина не подвергали таким жестоким насмешкам, как Колли Гиббера, который стал придворным поэтом, поднявшись по социальной лестнице в 1730 году. Поуп посвятил такую эпиграмму: "In merry old England it once was a rule, The King had his Poet, and also his Fool: But now we're so frugal, I'd have you to know it, That Cibber can serve both for Fool and for Poet." ("В доброй старой Англии было заведено, чтобы у короля был поэт и дурак, но теперь нам приходится экономить, и, скажу я вам, Гиббер вполне может быть и поэтом и дураком".)

Моушена не подвергают такому издевательству, но все, что он пишет, неминуемо критикуют все кому не лень.