Он рассчитывал на Организацию Объединенных Наций, чтобы избежать начала войны, он не верил, что американский президент Джордж Буш и британский премьер Тони Блэр начнут наземную операцию, чтобы захватить Ирак, и в 1990 году он направил собственные войска, чтобы оккупировать Кувейт и предотвратить попытку государственного переворота, который готовили против него военные.

Это лишь некоторые заявления, сделанные Саддамом Хусейном во время проводившихся сотрудниками американской разведки допросов, ставшие сейчас достоянием гласности по причине утечки информации и опубликованные на страницах New York Times и лондонской Sun. Задавал вопросы Саддаму, после того, как его извлекли из подземного убежища в пригороде его родного Тикрита, лишь один американский офицер. Чтобы облегчить ведение допросов, беседы велись на арабском, хотя Саддам хорошо владеет английским.

Офицер сразу же понял, что перед ним твердый орешек, что Саддам вовсе не расположен рассказывать о том, о чем его просят, что он не намерен отказываться от того, что является "президентом Ирака". Он не сделал ни одного заявления по поводу существования оружия массового поражения (известно, что Вашингтон и Лондон использовали это как повод для начала войны), ни словом не обмолвился о том, как ему удалось бежать из Багдада за несколько часов до падения режима. Он не назвал никого, кто в течение многих месяцев помогал ему скрываться от американцев, развернувших на него беспрецедентную охоту, он также не предоставил никакой информации, которая бы могла оказаться полезной для окончательной ликвидации партии "Баас", участвующей в повстанческом движении. Саддам ничего не сообщил о домах и убежищах, которыми он пользовался и которые, возможно, и теперь используются повстанцами, действующими в районе суннитского треугольника, объединяющего Багдад, Рамади и Тикрит. Офицер заявил, что, пытаясь сломить бывшего раиса, он никогда не применял "мер физического давления", он использовал лишь психологические приемы - например, задавал один вопрос и покидал камеру, оставляя заключенного в одиночестве на несколько часов, прежде чем вернуться и выслушать ответ.

К тому немногому, что удалось узнать, пишет Sun, можно отнести реконструкцию оккупации Кувейта, которая была осуществлена в действительности не с целью завладеть нефтяными месторождениями эмирата, а для того, чтобы чем-то занять армию, поскольку Саддам был убежден, что военная верхушка готовит государственный переворот в Багдаде.

Саддам боялся, что лишится поста, он не доверял своим генералам и видел в оккупации Кувейта возможность отвлечь внимание армейского руководства. В знак того, что это правда и речь идет о заявлениях, подготовленных специально в рамках подготовки к собственной защите на судебном процессе, Саддам Хусейн также неоднократно повторил, что осознавал тот факт, что его сын Удей был психопатом, способным на насильственные действия в отношении мужчин и женщин лишь для того, чтобы получить удовольствие, наблюдая за тем, как они страдают.

Саддам также рассказал, что он наказал сына, посадив его на несколько дней в тюрьму, после того, как ему стало известно, что Удей убил человека лишь за то, что тот слишком громко включил музыку. Саддам вместе с тем сообщил, что Удей в 1988 году представил ему во время приема в Багдаде женщину, которая стала его второй женой.

Что касается схватки с американским президентом, приведшей к войне, Саддам подтвердил давние подозрения Белого дома и Даунинг-стрит. Он не считал возможным, что Вашингтон и Лондон будут рисковать жизнями своих людей, чтобы захватить Ирак, он верил, что речь идет о попытке разоружить его и изолировать, но не устранять его от власти. Он полагал, что военный вызов был блефом. Даже развертывание сил коалиции в Кувейте и в Персидском заливе не убедило его в твердости намерений Джорджа Буша.

Именно поэтому он до конца разыграл партию с инспекторами ООН, возглавляемыми Хансом Бликом, продолжая чередовать предложения сотрудничать с резкими отказами, будучи убежденным в том, что затянувшаяся дуэль с ООН в конце концов завершится в его пользу.