"Я переживала две ужасных годовщины: день моего освобождения и день гибели Николы Калипари (сотрудник итальянских спецслужб, погибший в ходе операции по освобождению итальянских заложников). Сообщение о похищении Даниэле, с которым мы часто вместе бывали в Ираке, стало для меня сильным потрясением". Джулиана Сгрена, журналистка газеты Manifesto, которая находилась в заложниках целый месяц и была освобождена итальянской военной разведкой Sismi, с тревогой думает о новом похищении итальянского журналиста. "Я надеюсь, что в этот раз Repubblica изберет линию переговоров, отказавшись от проамериканской политики", - говорит Джулиана.

- Джулиана, ты переживаешь эти события, как будто вновь смотришь свой фильм?

- К сожалению, да. Я как будто снова внутри ситуации, на этот раз еще более тревожной, по причине того, что речь идет о коллеге, друге, которому приходится переносить то, что уже перенесла я. Понятно, что каждое похищение не похоже на другие, но все заложники переживают одни и те же тревоги: неуверенность в будущем, страх смерти, ужас. Если речь идет о журналисте, то прибавляется еще и чувство неудовлетворенности, ведь он оказался пленником только потому, что хотел делать свою работу, и ничего другого. Никто из нас не жаждет геройствовать и оказаться в ситуации, которая просто невыносима.

- В такие моменты вновь встает вопрос: стоит ли рисковать жизнью, что рассказывать о конфликте?

- В той провинции, где был похищен Даниэле, идет война. Так что же, отказываться от командировок в Ирак, Афганистан, во все те места, где пылают конфликты, где идет война? К чему это приведет? Об этих войнах не будет никакой информации. Это справедливо? Я так не думаю, хотя сейчас я бы не поехала в командировку, чтобы рассказывать о войне. Но этот отказ я воспринимаю с чувством неудовлетворения.

- Ты была в Афганистане. Какой ты видишь нынешнюю ситуацию в стране?

- К сожалению, мы являемся свидетелями "иракизации" Афганистана. Методы, использовавшиеся в Ираке, теперь применяются и в других странах, в первую очередь в Афганистане.

- Но в Афганистане, в отличие от Ирака, нет гражданской войны.

- Это правда, но в Афганистане все же идет война. Пока это не гражданская война, но у власти находятся полевые командиры, которые разрушили Кабул сразу же после ухода советских войск, есть и другая группа, талибы, уже не те, которых после 11 сентября разгромили американцы. Если Даниэле действительно в руках талибов муллы Омара, переговоры будут в определенном смысле более трудными - ставка в игре будет намного выше. В то же время, если имеешь дело с сильным собеседником, то переговоры имеют больше шансов на успех.

- Так, значит, вести переговоры?

- Надеюсь, что газета Repubblica не сделает выбор в пользу политики отказа от переговоров, что откажется от курса, на котором настаивала в случае других похищений.