В последние несколько недель перед россиянами разыгрывалось выборное шоу со всеми декоративными прелестями: телевизионными политическими дискуссиями, опросами общественного мнения и отчетом о поступлении голосов в прямом эфире. Не хватало только одного - самих выборов.

Настоящее избрание Дмитрия Медведева состоялось в декабре прошлого года, когда Владимир Путин объявил его своим преемником, пообещав также стать следующим премьер-министром России. Голосование 2 марта, когда 70% избирателей поддержали выбор Путина, было простым ритуалом. Подстроены были не столько сами выборы (хотя цифры были искажены), а весь предшествовавший политический процесс. Если бы Путин выбрал кого-то другого, результат был бы такой же, так как это был его выбор и его выборы.

Вечером Путин и его протеже прошли на концертную сцену на Красной площади. Медведев, в джинсах и кожаной куртке, прилагал все усилия, чтобы его голос звучал хладнокровно и победоносно. Затем микрофон взял Путин, и толпа взорвалась, скандируя его имя. Так кто же в действительности будет отвечать за Россию?

Многие западные политики надеются, что Медведев со временем станет дружелюбнее к ним и даже к собственному народу. Однако кроме некоторых либеральных заявлений о свободе и законности, Медведев не сделал почти ничего, что бы оправдывало эти ожидания. Действительно, он всеми силами подчеркивал, что путинская политика будет продолжена.

Его обещание, похоже, подкрепляют два послевыборных события. Во-первых, "Газпром", российский газовый гигант, который Медведев возглавлял с 2000 года, на этой неделе на некоторое время сократил поставки газа на Украину, напомнив о газовой войне двухлетней давности. "Газпром" настаивает на том, что диспут был чисто коммерческим, однако его время определенно не было случайным.

Вторым событием было жестокое подавление протеста в Москве и задержание либерального политика в Санкт-Петербурге. Этот арест придал новый смысл слову "правоохранение". Максим Резник, активист либеральной партии "Яблоко", вышел из своего офиса, увидел уличную ссору между коллегой и группой хулиганов, и попытался разнять их. Когда прибыла милиция, то арестовали Резника, а провокаторам позволили скрыться. Сейчас Резник помещен в следственный изолятор на два месяца, и его обвиняют в нападении на представителей властей.

Ни Резник, ни небольшая и невооруженная группа протестующих в Москве не представляют для Кремля никакой угрозы. Единственным возможным объяснением чрезмерной реакции является сознательная демонстрация силы. Чаще всего в качестве причины для оптимизма указывают на то, что Медведев, в отличие от Путина, не является выходцем из КГБ. Однако существует опасность того, что Медведев может попытаться компенсировать свой предполагаемый либерализм тем, что будет еще более жестоким, чем его предшественник. Гораздо легче выглядеть крутым, побивая горсточку лидеров оппозиции, чем бросать вызов людям из сил безопасности.

Даже если у Медведева есть либеральные инстинкты, у него нет независимой базы поддержки, и он определенно является в большей степени командным игроком, чем индивидуалистом. Это означает, что он будет либеральным настолько, насколько либерален Путин, а система позволит ему это, по крайней мере, в данный момент.

Другой вопрос, не так широко обсуждаемый, заключается не в том, сколько независимой власти предоставит Путин своему преемнику, а какой властью обладает в действительности сам Путин. Не будучи ни диктатурой, ни демократией, путинская система дисфункциональна. Юлия Латынина, российский комментатор, утверждает, что его желания часто не выполнялись, особенно когда они противоречили интересам других кремлевских кланов.

Путин определенно несет ответственность за ход политических событий в России, но он может быть заложником созданной им системы: "Если пьяный водитель попадает в аварию, он несет за нее ответственность, - говорит Латынина, - но это не значит, что он контролирует ситуацию".

Путин выбрал своего преемника не потому, что его считали либералом, а потому, что он был компромиссной фигурой. Как заметил один российский чиновник, стать президентом в России - это одно. Оставить пост живым - другое.