Владимир Путин в понедельник возвращается в тронный зал царей ослабленным автократом, пишет The Washington Post.

Протесты, начавшиеся после парламентских выборов в декабре, пошатнули его всемогущество и невозмутимость, породив козни стоящих за ним сил, намеренных сохранить свою власть и привилегии, несмотря на требования демократии и реформ. "Этот конфликт предвещает трудные и неопределенные дни для России, и на Путина оказывается давление, чтобы он проявил больше твердости, чем готовности к компромиссу", - пишет автор статьи Кэтти Лэлли.

"Путину надо быть сильным, - сказал Владимир Пастухов, российский политолог и приглашенный научный сотрудник Оксфордского университета. - В противном случае в его спину завтра вонзятся 12 тысяч ножей".

Разворачивается скрытая от общественности битва между сторонниками жесткого курса, утверждающими, что их спасет только бескомпромиссное давление со стороны режима, и более прогрессивными элементами, призывающими к реформам.

Если Путин восстановит против себя сторонников жесткого курса, он рискует спровоцировать заговор. Если он не сможет успокоить протестующих, он рискует народными волнениями.

Скорее всего, он обратится за поддержкой к силовикам, считает соучредитель "Лиги избирателей" Дмитрий Орешкин. "Возможно, это будет не так жестко, как в Советском Союзе, - сказал он. - Но жестче, чем пять лет назад".

"Путин, возвращающийся в Кремль - это не тот Путин, который покинул его четыре года назад, - сказал Борис Макаренко из Центра политических технологий. - Он ушел на пике экономического роста и оптимизма по поводу улучшения благосостояния. Теперь он будет осторожным, противоречивым. Он понимает, что для развития России и экономики нужны независимые деятели в деловой и общественной жизни, но в то же время он со времен работы в КГБ чувствует потребность держать все под контролем".

Эксперты полагают, что путинская "вертикаль власти" пошатнулась. Теперь он должен искать способ построить новую систему правления, утверждает Джеймс Коллинз, бывший посол США в России и директор программы Центра Карнеги по России и Евразии. "Я не думаю, что он может рассчитывать на вертикаль, - сказал он. - Никто их больше не боится".