Грузия после двух странных смертей среди членов правительства

Когда хоронили грузинского премьера Зураба Жванию, скончавшегося в прошедший четверг от отравления угарным газом, поступила информация о самоубийстве еще одного члена его правительства. В пятницу вечером Георгий Хелашвили, работавший в государственной комиссии по помилованию, застрелился из охотничьего ружья. У него была депрессия, и он оставил семье прощальное письмо, сообщила тбилисская полиция.

Официальные заявления о смерти обоих политиков вряд ли покажутся грузинам убедительными. В них говорится о несчастных случаях. Грузинская история исключительно трагична. Однако когда влиятельные персоны кончают жизнь самоубийством или умирают из-за дефектного газового обогревателя, как в последние годы многие простые грузины, то в это никто не хочет верить. В Грузии любят искать ответы на открытые вопросы в Москве, и поэтому там активно распространяются слухи, будто смерть грузинского премьера - это дело рук его политических соперников или, возможно, даже российского руководства.

Для грузинского президента Михаила Саакашвили, находящегося у власти всего один год, эти потери являются трагичными по двум причинам. С одной стороны, с уходом из жизни Зураба Жвании он потерял премьера, способного к компромиссам и поддерживавшего его политический курс. Жвания считался идеологом "революции роз", которая произошла осенью 2003 года, его роль в мирном и успешном исходе переворота была велика. С другой стороны, Саакашвили, который обещал Грузии порядок и новую политическую мораль, должен теперь как-то опровергнуть подозрения, что и при его руководстве серия непонятных смертей не прервется.

Смерть Жвании вряд ли что-то изменит в курсе грузинского руководства, считает директор Кавказского института мира, демократии и развития Гия Нодия. Политические цели - более тесные отношения Грузии с США и Европейским союзом, борьба с коррупцией и за территориальную целостность страны - были провозглашены лично Саакашвили. Однако за реализацию данного курса отвечал Жвания, и в этой роли его заменить некем.

Если до сих пор полномочия были четко поделены между президентом и парламентом, то, как опасаются наблюдатели, теперь слабый премьер станет причиной роста влияния той фракции, которая ради сохранения территориальной целостности готова пойти на военные действия. Зураб Жвания, напротив, ставил на привлекательность демократического порядка и процветающей экономики. Однако грузинская дилемма и при новом премьере останется старой: Для экономического роста Грузии необходимы именно те территории, которые - не без активной поддержки России - не хотят подчиняться правительству в Тбилиси. Если страна что-то может предложить миру, так это старые туристические центры на абхазском побережье Черного моря.

Но Абхазия под российским влиянием категорически не хочет возвращаться в состав Грузии, а в других районах страны гостиницы до сих пор заняты беженцами, появившимися в результате гражданской войны. Саакашвили не просто так объявил своей целью восстановление территориальной целостности Грузии. Его раздражение ростом влияния России понятно. Но более успешной, чем его словесные перепалки с российским руководством, была стратегия реалиста в политике Зураба Жвании: он настаивал на компромиссах с Россией.