В минувшую субботу Люк Гардинг, российский корреспондент газеты The Guardian, прилетел в Москву из Лондона, где последние два месяца освещал депеши с WikiLeaks и писал книгу о своей работе над этими материалами, повествует обозреватель Foreign Policy Юлия Иоффе. На паспортном контроле сотрудница, отсканировав его документы, очень изумилась и позвала начальника. "Российская Федерация для вас закрыта", - сказал, по словам Гардинга, начальник и поставил штамп "Аннулировано" на его российской визе. Вскоре Гардинга посадили на обратный рейс в Лондон, причем его жена и дети застряли в Москве.

Из всех иностранных корреспондентов в Москве у Гардинга были самые натянутые отношения с Кремлем и МИДом, сообщает автор. "Гардинг славился тем, что играл с огнем - возможно, безрассудно - освещая строго табуированные сюжеты: беседовал с родственниками дагестанских террористов, выяснял, каково личное состояние премьера Путина", - пишет автор. Гардинг написал массу текстов о "российском досье" WikiLeaks.

"О тактике, избранной Гардингом, много спорят. Некоторых покоробило даже его решение устроить публичный скандал из-за высылки", - пишет автор. "Это неверный шаг. Как только факт становится официальным, публичным, они начинают строить из себя крутых и добиться отмены решения гораздо сложнее", - заметил неназванный "репортер с большим стажем".

"Всякий журналист - особенно наши российские коллеги - работающий в сегодняшней России, вынужден спрашивать себя: "Не рискую ли я стать мучеником из-за данной статьи? Стоит ли игра свеч?", - продолжает Иоффе. Журналистка пишет, что первое время в Москве считала, что вольна затрагивать любые темы. "Но тут услышала первую в моей жизни (очень завуалированную) угрозу из уст российского бизнесмена, о котором писала статью, и все встало на свои места", - замечает она.

По мнению Иоффе, в России иностранным журналистам всегда дают понять: "Вы - гости, играйте по нашим правилам, играйте в угоду нам". Гардинг предпочел бросить вызов системе и теперь сидит в Лондоне. Самое страшное, что история Гардинга оправдывает подсознательный страх, который испытывают иностранные журналисты на паспортном контроле, прилетая в Москву, замечает Иоффе.