Существует мнение, с энтузиазмом пропагандируемое в определенных кругах в Великобритании, согласно которому Россия - страна в целом колючая, зловредная и недружелюбная. Посмотрите, говорят сторонники этой теории, в мире нет страны, у которой не было бы проблем в отношениях с Россией, и такая ситуация сохранится, пока Владимир Путин вообще не отойдет от общественной деятельности либо его преемник на президентском посту Дмитрий Медведев не отринет наследие Путина.

Что ж, подобное представление, возможно, утешает многострадальных британских дипломатов и других людей, на которых сказывается обострение британо-российских отношений, но в реальности оно не совсем соответствует истине. Да, Россия в ее постсоветской ипостаси богатого владельца энергоносителей - не та страна, с которой легко поладить, но в последние годы мало кому так сложно иметь дело с Россией, как Великобритании.

По этой причине первая встреча Гордона Брауна и Медведева - она состоялась вчера на Хоккайдо - заслуживала большего внимания, чем она удостоилась. Возможно, также по этой причине обе стороны, но особенно британская, постарались приуменьшить значимость этого события. С тех самых пор, как Тэтчер встретилась с Горбачевым и правомерно начала превозносить его как российского лидера нового типа, британские премьер-министры мнили, что имеют чутье на "хороших людей". Тони Блэр попробовал проделать то же самое в отношении Путина и потерпел громкую неудачу. Браун по крайней мере постарался не вселять слишком много надежд - встретился с Медведевым на другом конце света и без особой шумихи.

Результаты вчерашних переговоров, какими бы они ни были, помимо стандартных пустых учтивостей, материализуются, вероятно, лишь через несколько недель или даже месяцев. Но первый шаг к улаживанию отношений должен включать в себя признание, что Великобритания виновна в этих сложностях не меньше, чем Россия. Вместо того чтобы объяснять все нелады и неудачи несговорчивостью России, мы должны спросить себя, нет ли у Великобритании каких-то отличительных особенностей, которые подспудно раздражают Кремль (и наоборот).

Собственно, таких особенностей предостаточно. Великобритания уникальна в том смысле, что на ее территории предпочло поселиться множество недавних эмигрантов из России. Горстку этих эмигрантов Россия считает закоренелыми преступниками. В Великобритании с этими же конкретными лицами обходятся как с политическими беженцами. Эти разногласия в обозримом будущем никак не удастся сгладить. Нам нет смысла проповедовать правосудие, демократию и верховенство закона как общечеловеческие ценности, если только мы не сможем смириться с тем, что нам в ответ будут читать те же проповеди об укрывательстве уголовных преступников и неуважении к международному праву в Ираке.

Великобритания также уникальна из-за размаха и щекотливости ее деловых отношений с Россией. Другие европейские государства инвестируют в Россию диверсифицированно, США в целом вообще воздерживаются, тогда как Великобритания ведет дела в основном в финансовой сфере и в нефтегазовой промышленности, а это приоритетная отрасль.

В период приватизации 1990-х годов в России оба эти направления были ареной самого разнузданного мошенничества. Более того, права собственности в России до сих пор не соответствуют нашему пониманию и в ближайшем будущем вряд ли будут согласованы с международными нормами. Однако мы ведем себя так, словно судьба британских компаний напрямую увязана с достоинством государства. Пример тому - нынешний конфликт между британскими и российскими половинам нефтяной компании ТНК-BP. Вряд ли стоит винить Кремль в уязвимости, встроенной в структуру фирмы, соучредительницей которой BP стала по доброй воле.

Большая часть других ссор Великобритании и России - плоды этого подхода. Российские шпионы шастают по Лондону, так как, во-первых, могут растворяться в многочисленной российской общине, а во-вторых, британцы тоже не пренебрегают тайной деятельностью.

Британский совет - ответвление британской дипломатии, действующее в сфере культуры, - столкнулся с проблемами по двум причинам: во-первых, в период напряженных отношений он оказался легкой мишенью, но, во-вторых, британцы более уперто, чем многие другие, относились к "ценностям". Кроме того, британцы смешивали коммерцию и культуру в иной пропорции, чем другие страны, и потому сделали Британский совет уязвимым перед российскими законами.

Убийство Александра Литвиненко в 2006 году - каковы бы ни были его обстоятельства (а правды мы до сих пор не знаем) - воплотило в себе все возможные элементы британо-российского конфликта. Шпионаж, радиация, демократия и сомнительные сделки - все было налицо. Затем последовало столкновение двух законодательств и требование - которое Россия сочла надменным - изменить конституцию в угоду нам. Зеркальная высылка дипломатов год тому назад обрекла отношения на ледяной холод.

Тот факт, что у нее почти во всех сферах испортились отношения с Россией, Великобритания предпочитает объяснять так: это результат политики "разделяй и властвуй", которую Москва проводит в отношении Европы. Но в этом смысле Великобритания отчасти принимает желательное за действительное - и даже сознательно трактует факты неверно. Безусловно, в ЕС есть трещины, на которых может играть Россия, в том числе разногласия между бывшими странами советского блока и "старой" Европой: Германия охоча до российского газа, Италия находится с Путиным в особых отношениях, Франция более гибко относится к "ценностям".

Однако, если взглянуть на картину в целом, именно Великобритания чаще всего оказывается в шатком положении. Если на Хоккайдо Гордон Браун попытался это исправить, то, возможно, нам наконец-то следует рассчитывать на разрядку напряженности между Великобританией и Россией.