Вряд ли Джордж Оруэлл мог бы представить себе что-то более ужасное: путинская пропаганда оправдывает российскую агрессию на Украине необходимостью борьбы с "фашистами" и антисемитами, а российский министр иностранных дел Лавров считает себя вправе отчитывать Евросоюз за рост расистских настроений в европейских странах.

Однако на самом деле, пишет Рихард Херцингер на страницах Die Welt, Кремль поддерживает очень хорошие отношения с западноевропейскими "правыми". Все партии из этого спектра - начиная с французского "Национального фронта" и до бельгийского "Фламандского интереса" и венгерской неонацистской и антисемитской партии "За лучшую Венгрию" - встали единым строем на сторону Путина.

Российский президент, как говорится далее, на примере кризиса на Украине показывает, как эффективно и безо всякого стеснения можно применять националистическую политику против ненавистных "наднациональных" образований вроде Евросоюза и США. К тому же он представляет себя в качестве защитника "христианской Европы" от распространения западной "лжеморали".

И этот альянс вовсе не является результатом какого-то недоразумения. Так, захватническая политика Путина, прикрываемая "воссоединением русских земель", достаточно точно следует тезисам разработанной российским национал-большевиком Александром Дугиным идеологии "неоевразийства", которая, в свою очередь, очень схожа с идеями западноевропейских "новых правых". Эта правоэкстремистская школа мышления, рассказывает Херцингер, появилась в 70-х годах XX века и опиралась на традицию философского движения "Консервативная революция" времен Веймарской республики в Германии. Представители течения мечтали "о союзе немецкого национализма и большевизма", который бы противостоял продвижению западного либерализма и универсализма.

И благодаря путинской комбинации из великорусского национализма и возрожденного культа СССР старая мечта о союзе между правыми и левыми силами для борьбы с Западом, кажется, начинает осуществляться. "Западноевропейские праворадикалы, долгое время находившиеся на краю политической жизни, почувствовали шанс воспользоваться для продвижения собственной цели - усиления националистических тенденций в Европе - политической и идеологической поддержкой крупной державы", - заключает Херцингер.