"Никто не сомневается в статусе Михаила Ходорковского в России. В путинскую эру он стал тем, кем некогда был Андрей Сахаров - мужественный диссидент, выступивший против авторитарного режима, озвучивший протест против отсутствия законности", - пишет обозреватель The New York Times Джо Носера в статье, приуроченной к окончанию второго процесса над Ходорковским.

"Я бы хотел, чтобы в этой статье было достаточно места воспроизвести целиком последнее слово Михаила Ходорковского, - пишет Носера, признаваясь: - Никогда еще меня так не трогали слова бизнесмена".

"В деле Ходорковского - трагедии на трагедиях, - полагает обозреватель. - Конечно, есть личная трагедия человека, судимого и осужденного за преступления, которых он не совершал. Есть трагедия российской политической системы, которая некогда была на грани реальной демократии, а теперь является не более чем схемой обогащения кремлевских чиновников". Носера указывает и на трагедию российского бизнеса, отмечая, что Ходорковский первым совершил ряд "неслыханных в России" шагов: привлек западных членов правления, которые понимали принципы хорошего корпоративного управления, нанял иностранцев на ключевые исполнительные должности, совместно с российским отделением аудиторской фирмы Pricewaterhouse Coopers создал прозрачную финансовую структуру компании, "которая позволила ЮКОСу сообщать о доходах в соответствии с западными финансовыми стандартами, в то же время удовлетворяя российские налоговые органы".

"Арест Ходорковского, который многие считают следствием его готовности поддерживать политические партии, выступающие против Путина, был критическим моментом в современной российской истории, - пишет автор. - До его ареста казалось, что богатство несет с собой защиту от ареста и заключения. Отправка самого богатого человека в Сибирь разрушила эту иллюзию. Другие олигархи либо бежали из страны, либо начали заслуживать расположение Кремля, что часто означало вмешательство чиновников в сделки".

"Захват" ЮКОСа также придал смелости кремлевским чиновникам, - добавляет автор. - В своем стремлении к деньгам и власти чиновники попрали законность. Томас Файерстоун, юрист министерства юстиции США, работающий в американском посольстве в Москве, в 2008 году написал документ под заголовком "Криминальное корпоративное рейдерство в России". "Незаконный захват предприятий существенно отличается от практики принудительного поглощения в США тем, что в нем используются криминальные методы, такие как мошенничество, шантаж и реальное физическое насилие или угрозы его применения", - писал он. Носера отмечает, что ЮКОС - крупнейшая, но не единственная компания, "когда-либо осажденная силовиками", и напоминает о судьбе инвестора Уильяма Броудера.

Носера указывает, что защита Ходорковского и Лебедева частично строилась на том, что в 1998-2003 годы финансы компании проверялись фирмой Pricewaterhouse и "в ходе проверок учитывалась каждая капля нефти, проданной компанией". "Можете догадаться, что случилось дальше, - повествует автор. - Был проведен рейд в российском представительстве Pricewaterhouse. Завели налоговое расследование - конечно же, совершенно не связанное с ЮКОСом! Руководителей Pricewaterhouse допрашивали снова и снова, что часто предшествует аресту. И все это время прокуроры давили на аудиторскую фирму с тем, чтобы она отказалась от итогов проверок, проводившихся в ЮКОСе на протяжении 10 лет. Несколько лет Pricewaterhouse держалась твердо, однако, по словам сторонников Ходорковского, в итоге руководство фирмы не смогло более выносить давления. В июне 2007 года фирма отказалась от своей поддержки итогов аудитов, которые некогда проводились с такой гордостью". Вскоре после этого прокуратура возбудила второе дело против Ходорковского и Лебедева.

"Pricewaterhouse неистово настаивает на том, что это было сделано не в силу давления. Прокуратура, утверждает фирма, обнаружила "новую информацию", которая привела к тому, что компания более не была в состоянии отстаивать свои выводы. В заявлении фирмы говорится, что, согласно новой информации, бывшее руководство ЮКОСа могло делать неточные представления PwC в ходе совершения аудитов PwC", - сообщает автор.

"Однако в Калифорнии (где проживает сейчас один из бывших ключевых аудиторов бухгалтерии ЮКОСа) адвокаты Ходорковского представили записку, в которой четко указано, что "новая информация" - это факты, давно известные Pricewaterhouse и сочтенные несущественными. Жак Косцюшко-Моризе, бывший председатель аудиторского комитета совета директоров ЮКОСа, уважаемый французский банкир, дал показания на суде, согласно которым партнеры Pricewaterhouse, с которыми он разговаривал, выразили недоумение в связи с действиями аудитора".

В завершение Носера сообщает, что в четверг "позвонил в Госдепартамент США спросить, сделала ли администрация США что-либо, чтобы выразить протест против преследования Ходорковского и Лебедева". "Хотя внятного ответа я не получил, ясно, что правительство США не предприняло никаких публичных шагов, чтобы выразить протест против суда. Похоже, Ходорковский занимает далеко не первые строки в списке правозащитных приоритетов администрации, и напрасно, считает автор. Неважно, что он был богат и что был олигархом. Имеет значение лишь то, что Михаил Ходорковский борется за политическую свободу и законность, ставит свою жизнь на карту за идеалы, которыми, как мы утверждаем, мы дорожим". "Он стал узником совести, и он заслуживает сочувствия и помощи мирового сообщества", - уверен Эли Визель, нобелевский лауреат.

"Прочитайте обращение Ходорковского... - резюмирует Носера. - Не думаю, что вы с ним не согласитесь".