Говорят, что сильные мира сего по ночам испытывают сильнейшую депрессию. Невыносимую тоску. Как пишет в своем эссе "Опыты над собой" немецкий философ Петер Слотердийк, в эти часы "их посещает ангел некомпетентности".

В понедельник утром, когда президент Владимир Путин принимал своих министров, он явно не сомневался в себе. Кто виноват в бесланской бойне? Глава государства считает, что Россия показала себя слишком слабой. Он обещал создать "гораздо более эффективную систему безопасности". Чтобы дать ответ терроризму, Владимир Путин хочет иметь более сильную Россию. Более жесткий режим. Нужно закрутить все гайки.

Этот человек по своему воспитанию и темпераменту верит только в крепость кулака. Он часто цитирует самых авторитарных царей и самых деспотичных генеральных секретарей. Тех, кто командовал, приказывал, навязывал свою волю. Чтобы построить город, империю или Беломорско-Балтийский канал. "Мне нравится добиваться поставленной цели, - признался однажды российский президент. - И если что-то мне мешает, я устраняю эту помеху".

Владимир Путин находится у власти уже четыре года. Уже четыре года он обещает "замочить террористов", покончить с коррупцией, разъедающей правоохранительные органы, утвердить власть права, закона. Он говорил даже, что хочет установить их "диктатуру". Его воинственные речи во многом объясняют его высокий рейтинг. Накануне президентских выборов марта 2004 года он составлял 80%. Несмотря на трагедию с захватом заложников в театре на Дубровке 26 октября 2002 года. В тот день спецназовцы штурмовали здание, чтобы освободить около 800 зрителей и актеров, которых удерживали чеченские террористы. Итог был катастрофическим: около 200 заложников погибло.

Бледный, в черном костюме и черном свитере, Владимир Путин на следующий день после трагедии в Беслане обратился к россиянам со словами: "Говорить трудно. И горько". Его лицо оставалось непроницаемым. Лишь рот выдавал гнев, которым он был охвачен. Гнев на террористов. На расхлябанность своих подчиненных. На суматошное и импровизированное силовое вмешательство. На российскую неразбериху. На то, что его предшественник Борис Ельцин называл "бардаком".

В стране траур. Все российские знамена приспущены. Собрав кризисный штаб, российский президент говорит, что "душой и сердцем сегодня все мы - в Северной Осетии, в Беслане. Он послал на Кавказ главу своей администрации Дмитрия Медведева. Сам он вместе со своими министрами готовит целый ряд мер по обеспечению безопасности границ, активизации борьбы с террористами, отражению "тотальной войны". Он кого-то обвиняет. Сам он остается тверд. Все так же решителен. Еще мальчиком он следовал правилу: в драке нужно идти до конца и никогда не отступать.

Есть слова. Но еще есть и дела. "Нормализация" в Чечне оборачивается нарастанием волны терактов. Каждый знает, что предупредить их чаще всего невозможно. Но никакое бахвальство не может скрыть хаоса. Советские руководители всегда считали, что, отрицая реальность, они смогут ее изменить. Эта реальность отомстила за себя. Советскому Союзу пришлось признать свои провалы.

До захвата заложников в Беслане произошло один за другим два теракта: 24 августа в воздухе взрываются два российских самолета (90 погибших). 31 августа женщина-камикадзе взрывает себя возле станции метро в Москве, унося с собой жизни 10 человек. На следующий день террористы захватили школу номер 1. "Мы проявили слабость, - сказал Владимир Путин. А слабых - бьют". Он никогда не снимет маску человека из железа, которую надел в 1999 году, когда Борис Ельцин назначил его сначала премьер-министром, а потом - своим "наследником".

Но король-то - голый. Президент прижал олигархов, кастрировал телевидение и надел намордник на прессу. Однако население неизбежно усомнится в его реальной способности навести порядок в тех спецслужбах, из которых он сам вышел, покончить с некомпетентностью и коррупцией, продолжающих царить в "силовых" министерствах.

Русские склонны к тому, чтобы самим хотеть сильной власти (но не произвола), но что такое сильная власть, если она оказывается бессильной?

Медленно, скрупулезно Владимир Путин выстраивал свой имидж положительного героя, близкого к народу, готового защитить его от всех "бандитов". Большинство населения не ставило ему в вину его воинственные словесные "срывы", как это всегда делала западная пресса. От имени 350 жертв Беслана, среди которых более 150 - дети, оно может теперь потребовать от него отчета не за слова, а за дела.