"Один человек только что устроил стрельбу в городе Каламазу, штат Мичиган, предположительно убив шестерых человек, когда он подвозил людей на такси Uber. Шерри Тауэрс, физик из Аризонского университета, которая изучает способы распространения вирусов, волновалась, наблюдая за освещением этих событий", - пишет The Washington Post.

"В прошлом году Тауэрс опубликовала исследование с использованием математических моделей для изучения того, является ли массовая стрельба заразной, подобно вирусам. Она выявила 13-дневный период после резонансных случаев массовой стрельбы, в который резко возрастает вероятность их повторения. Ее выводы подтверждаются чаще, чем ей хотелось бы", - говорится в статье.

"Через пять дней после стрельбы в Каламазу житель Канзаса выстрелил в 17 человек и убил троих, открыв огонь из своего автомобиля. Для Тауэрс новый эпизод стрельбы казался почти неизбежным", - отмечает автор статьи Майкл С. Розенуолд.

На фоне того как страна переживает непрекращающуюся череду массовых расстрелов, криминологи, полиция и даже ФБР обращаются к вирусной эпидемиологии и поведенческой психологии, чтобы понять, что мотивирует "стрелков", и выяснить, можно ли остановить распространение массовой стрельбы, по аналогии с гриппом, пишет издание.

"Эти события концентрируются в определенных промежутках времени, и одно повышает вероятность того, что состоится и другое", - считает Гэри Слаткин, врач-эпидемиолог из Университета штата Иллинойс в Чикаго, который руководит организацией "Излечи насилие" (Cure violence), которая рассматривает преступление как болезнь. По его мнению, "это характерные черты заразной болезни".

По словам Тауэрс, расстрелы, при которых погибает менее четырех человек, хотя они, со всей очевидностью, вызывают беспокойство, как правило, не получают освещения в общенациональных выпусках новостей и не провоцируют новые инциденты. "Именно наиболее растиражированные события заставляют обращаться к терминам вирусологии - инкубационный период, переносчики, восприимчивость - при обсуждении массовых расстрелов, которые, метафорически выражаясь, распространяются, подобно простуде, перемещаясь из детских садов в дома и офисы", - говорится в статье.

Существует краткосрочный эффект резонансной массовой стрельбы, которая может быстро привести к еще одному инциденту. Тауэрс обнаружила, что такие "отзвуки" расстрелов составляют до 30% всех атак, сообщает издание.

"Но, как представляется, существуют и более продолжительные инкубационные периоды. Убийц часто вдохновляют прошлые случаи массовых расстрелов - они хвалят то, что было сделано их предшественниками, совершенствуют их методы и стремятся превзойти их по числу жертв и резонансности", - говорится в статье.

"Поведение заразно", - констатирует Розенуолд, приводя в качестве примера зевоту или дурное настроение начальства, передающиеся окружающим. Исследователи считают, что насилие в этом отношении ничем не отличается.

Исследования показали, что угоны самолетов в 1970-х годах носили "инфекционный" характер. То же касается превышения скорости, массовых беспорядков и даже военных переворотов. Эффект "заражения" особенно проявляется при самоубийствах, говорится в статье.

Во многих случаях основным "переносчиком" служат, в том или ином виде, средства массовой информации. Освещение угонов приводило к большему числу угонов. Освещение самоубийств, особенно известных людей, имеет тот же эффект, пишет журналист, приводя в качестве примера факт повышения числа суицидов на 12% по всей стране в течение месяца после самоубийства Мэрилин Монро.

Некоторые исследователи считают, что этот цикл приводит в действие и массовые расстрелы.

"С одной стороны, они хотят быть похожими на своих предшественников, - отмечает Дж. Рейд Мелой, профессор психиатрии в Калифорнийском университете (Сан-Диего), который изучает массовые убийства. - И, тем не менее, они также хотят отличиться. Это сущий парадокс".

"Но почему некоторые люди заражаются, а другие нет?" - задается вопросом автор. "В мире инфекционных болезней это называется восприимчивость", - поясняет эпидемиолог Слаткин.

Стрелки, устраивающие массовые убийства, могут быть восприимчивы по целому ряду причин, в том числе социальной изоляции, депрессии или параноидальных форм тяжелых психических заболеваний, пишет издание.

"Они [случаи массовых расстрелов. - Прим. ред.] всегда являются выражением страдания, которое проявляется в психосоциальном кризисе, носящем одновременно характер убийства и самоубийства", - говорится в недавно опубликованной работе в журнале Comprehensive Psychology.

"По просьбе должностных лиц в области общественного здравоохранения газеты и другие информагентства, в основном, перестали сообщать о самоубийствах, если они не считаются заслуживающими освещения в печати. Это помогло снизить "кластеризацию" самоубийств", - пишет автор.

Теперь ведется кампания под названием "Не называйте их" (Don't Name Them), начатая в Центре ALERRT Техасского университета, где тысячи сотрудников правоохранительных органов каждый год проходят обучение по предотвращению массовых расстрелов, сообщает издание.

Однако Шерри Тауэрс, на труды которой ссылаются активисты, скептически к этому относится. "Нельзя нарушать права, данные первой поправкой к конституции США, - говорит она. - Это касается не только средства массовой информации. Здесь есть и другие факторы".

Это же касается и оружия. Ее исследование не обнаружило связи между статистикой психических заболеваний и массовых расстрелов по штатам. Но она обнаружила, что "численность собственников огнестрельного оружия по штатам в значительной степени связана с частотой массовых убийств с применением огнестрельного оружия, случаев стрельбы в школах и массовых расстрелов".