На прошлой неделе вдова и друзья Александра Литвиненко обвинили Великобританию и Россию в том, что они искусственно затягивают расследование его гибели. В этом, втором отрывке из сенсационной новой книги Мартин Сикссмит идет по следу убийц в Москве

Мой информатор, бывший офицер разведки, сказал, что хочет показать мне тайное учреждение спецслужб. Следуя его инструкциям, мой водитель долго ехал, петляя, по каким-то московским проездам и закоулкам, где дул сильный ветер, пока наконец мы не выехали на безликую улицу с невысокими оштукатуренными зданиями по обе стороны. Ни на одном здании не было таблички, но у ворот одного из них дежурили милиционеры.

"Это двенадцатая лаборатория", - сказал мой спутник. Это было то самое звено, которое связывало смерть Александра Литвиненко, отравленного в Лондоне в ноябре прошлого года, с его бывшими сослуживцами по российской тайной полиции.

Лаборатория номер 12 (она же "Камера", что значит "комната") была организована в 1921 году советскими спецслужбами для разработки ядов, которые не оставляют следов в организме и, соответственно, не могут быть выявлены при вскрытии. Адрес этой секретной фабрики ядов мало кому известен. По дороге информатор рассказал мне, что некоторое время работал в ее исследовательском отделе, и заверил, что лаборатория продолжает функционировать. Среди ее жертв он назвал Виктора Ющенко - президента Украины, занимающего антикремлевские позиции. Ющенко пытались отравить диоксином, чтобы предотвратить его победу на выборах.

Затем мой информатор упомянул имена журналистки Анны Политковской, которую тоже пытались отравить (а позднее все-таки убили из огнестрельного оружия) и российского депутата Юрия Щекочихина, умершего, по некоторым подозрениям, от отравления радиоактивным веществом.

Оба расследовали версии о причастности российских спецслужб к терактам, повлекшим за собой взрывы многоквартирных домов в Москве и других городах в 1999 году. По широко распространенному мнению, эти теракты вызвали волну негодования, на которой Владимир Путин, тогда никому не известный шеф спецслужб, вознесся к своему нынешнему статусу российского президента, проводящего жесткую политику. Находясь в эмиграции, Литвиненко впрямую обвинял его в приказе произвести взрывы.

Мой информатор также указал на историю Романа Цепова, отставного офицера спецслужб, который недолгое время был телохранителем Путина до того, как последний стал президентом. Цепов был связан с криминальными кругами. Болезнь Цепова протекала следующим образом: вначале он страдал от сильной рвоты и диареи. Затем количество лейкоцитов в крови начало уменьшаться, волосы выпали, иммунная система отказала. На лице, губах и языке появились волдыри. Костный мозг разрушился. В конце концов - совсем как у Литвиненко - его сердце остановилось, не выдержав мощного токсического шока, и он умер. При вскрытии Цепова оказалось, что уровень альфа-радиации в его теле во много раз превышал смертельную дозу - опять же как у Литвиненко.

Мой информатор отметил, что случай Цепова достаточно похож на случай Литвиненко, чтобы предполагать применение полония. Возможно, это вещество использовалось и для многих других убийств, но осталось невыявленным. Он заявил, что это и есть тот "мостик", который связывает мучительную смерть Литвиненко с КГБ - или ФСБ, как это учреждение официально называется в посткоммунистической России.

Прав ли мой информатор? Проводя собственное расследование, я чувствовал все большую уверенность в том, что Литвиненко был отравлен группой людей, которая не подчиняется Кремлю, но тесно связана с российскими спецслужбами.

Изощренный замысел заговорщиков и существование фабрики ядов четко свидетельствовали: эта операция проведена в стиле ФСБ. Это не обязательно означало, что ФСБ действовала в собственных интересах или по собственной инициативе; за годы после распада СССР в 1991 году спецслужбы настолько раскололись и вышли из-под контроля, что отдельные сотрудники или группы сотрудников постоянно "подрабатывали" у частных заказчиков.

Сегодня спецслужбы не однородны по своему составу: в них работают люди с сильно разнящимися интересами, и ни директор ФСБ, ни Путин или другой кремлевский лидер не может быть полностью уверен в том, что контролирует их всех (или даже знает, что они затевают).

Мне показали письмо, которое тайно передал из тюрьмы Михаил Трепашкин, бывший юрист ФСБ, не поладивший со спецслужбами. Он был осужден по сфабрикованному обвинению в хранении оружия после того, как стал помогать Литвиненко и защищать в суде интересы родственников ряда людей, погибших при взрывах домов.

В письме напоминалось о беспрецедентном акте общественного неповиновения, который Литвиненко организовал девять лет назад после того, как он и еще пять офицеров из "эскадрона смерти" ФСБ, известного как УРПО, получили приказ убить Бориса Березовского, чрезвычайно могущественного российского миллиардера.

Вместо того чтобы покушаться на Березовского, Литвиненко предупредил его об опасности и, по его просьбе, уговорил сотрудников УРПО разоблачить план убийства на пресс-конференции. Этот мятеж был быстро подавлен. В итоге Литвиненко был вынужден бежать в Лондон, к Березовскому.

Литвиненко оставил по себе недобрую память, разозлив не только вышестоящих начальников, которых он разоблачил, но и офицеров УРПО, считавших, что он сломал им карьеру и едва не повлек за собой их гибель, потащив их за собой бунтовать.

В письме из тюрьмы Трепашкин утверждает, что после встречи с одним из этих офицеров (Виктором Шебалиным, чье имя часто встречается в этой истории) он предупредил Литвиненко, к тому времени уже находившегося в эмиграции, что его жизнь в опасности.

"Я предупредил Александра Литвиненко, что еще в 2002 году была создана группа для его устранения. Еще в августе 2002 года я сообщал о том, что у меня была встреча около станции метро "Китай-город" с бывшим сотрудником УРПО ФСБ РФ Шебалиным В.В. (по его просьбе). При этой встрече он заявил, что снова работает на УСБ ФСБ РФ (через Витвинова его взял на связь сотрудник УСБ Парамонов Д.А.), что создана "очень серьезная группа", которая будет "доставать всех, кто связан с Березовским и Литвиненко". Мне он сказал, что если я отойду от дела по взрывам домов и начну сотрудничать с этой группой, то меня "оставят в покое". Я ему тогда ответил, что вообще не перевариваю грязное насилие, а тем более убийства".

Трепашкин утверждает, что Шебалин пригрозил ему арестом или расправой, если он не поможет спланировать убийство Литвиненко, предоставив информацию об агенте-изгнаннике и его родственниках.

"Он просил меня разузнать, как живет Литвиненко: выяснить, где он работает, как передвигается по городу, где обычно встречается с людьми. Он просил, чтобы я разузнал подробности о книге, которую он пишет. Мне стало ясно, что они хотят сначала послать одного человека на разведку, чтобы выяснить его местонахождение, а затем поедет группа. Доступ к радиоактивным веществам - для офицеров ФСБ не проблема.

Я сказал Шебалину: "Забудьте Литвиненко! Он в Лондоне. И хватит грязных дел по сведению личных счетов". Бесхребетный трус Шебалин бросился в ноги к нечистоплотным сотрудникам ФСБ РФ и предложил себя в качестве агента-провокатора УСБ ФСБ РФ и лжесвидетеля по Литвиненко и его окружению. Подлеца взяли! Шкуру свою он спас. И даже вошел в группу, разрабатывавшую схемы уничтожения как самого Литвиненко, так и его сторонников".

Следователям Скотланд-Ярда, которые в декабре прошлого года приезжали в Москву для расследования гибели Литвиненко, не разрешили побеседовать с Трепашкиным. Российская прокуратура объяснила отказ тем, что Трепашкин - преступник. Тем не менее в руки следователей попали несколько его посланий, тайно переданных из тюрьмы. Друзья и родственники Трепашкина удостоверяют подлинность писем.

В них Трепашкин приводит подтверждения своего мнения, что ФСБ готовило его к той же (до сих пор не разгаданной) роли, которую сыграли Андрей Луговой и Дмитрий Ковтун в последние дни жизни Литвиненко. Луговой и Ковтун, оба отставные офицеры ФСБ, встречались с Литвиненко в день, когда он был отравлен, и оставили за собой по всему Лондону радиационный след от излучения полония. Теперь они находятся в Москве и отказываются возвращаться в Великобританию.

"Я сомневаюсь, что убийство было их инициативой, - пишет Трепашкин. - Это была какая-то еще группа ФСБ РФ, создание которой санкционировалось на самом высоком уровне. В нее включали как действующих, так и бывших сотрудников спецслужб".

В своих письмах Трепашкин заявляет, что одно из подразделений российского ведомства контрразведки, Внешняя контрразведка (ВКР), разрабатывает яды для устранения "объектов" за границей:

"Уже в 1994 году некоторые из сотрудников ВКР выкрадывали эти яды с объектов разработки и пытались продать знакомым предпринимателям для устранения конкурентов. Эти яды не оставляют следов в организме. Чаще всего отравленным констатируют при вскрытии сердечную недостаточность. Яд обычно аэрозолем либо кисточкой наносится на руль и дверные ручки автомобиля, в месте, где работает кондиционер, на телефонные трубки и т.д."

Также Трепашкин добавил: "Не исключено, что такие яды применены для убийства Литвиненко А.В. Еще в 2001 году, когда я впервые по просьбе ФСБ позвонил Литвиненко в Лондон, спросил, будет ли он писать новую книгу, где и кем работает, и он ответил, что разносит по утрам почту, то через какое-то время Шебалин высказался, что хорошо бы послать ему письмо с порошком".

Трепашкин уверен, что ФСБ ищет мести за разоблачительную пресс-конференцию 1998 года: "Они начали душить всех, кто был причастен к пресс-конференции 17 ноября 1998 года, чтобы отделаться от них, как от мусора. Меня они решили уничтожить медленно, держа меня в условиях, которые опасны для здоровья и жизни. Но Александра, поскольку он находился за границей, они решили уничтожить быстро".

У Трепашкина есть свои счеты к ФСБ, но он работал там и видел эту организацию в действии. Его предостережения подтверждены фактами.

Еще в 2000 году Шебалин предупреждал в колонках мировой прессы: "Литвиненко, будет лучше, если ты вернешься и сдашься. Другого выхода у тебя нет. Скажу ясно и четко: предателей мы не прощаем!".

Еще один из неохотных разоблачителей заговора с целью убийства Березовского, Александр Гусак, бывший командир Литвиненко в ликвидационной группе УРПО, обвинил его в страшнейшем преступлении - выдаче агентов-сослуживцев врагу, а также заявил, что бывшие и действующие сотрудники ФСБ добровольно вызываются убить Литвиненко.

Литвиненко получил по электронной почте письмо от Марио Скарамеллы (итальянца, с которым он встречался в день своего отравления), с предостережением, исходившим от бывшего агента ФСБ: дескать, организация "Честь и достоинство", в которую входят бывшие офицеры ФСБ и КГБ, планирует убить самого Литвиненко и Березовского.

Доказательств накопилось огромное множество. Некоторые из бывших коллег Литвиненко по ФСБ ни на минуту не переставали вынашивать злобные планы против него, и 1 ноября прошлого года наконец с ним расправились.

С уверенностью можно сказать, что эта операция готовилась длительное время. Луговой впервые пообщался с Литвиненко на исходе 2005 года, завязав с ним деловые связи, которые послужили основанием для визитов самого Лугового и Ковтуна и в итоге к последней встрече 1 ноября в баре Pine Bar отеля Millennium.

Вообще говоря, тайные корни действий Лугового могут уходить еще в более далекое прошлое. В 2001 году Луговой был арестован по обвинению в причастности к неудачной операции по подготовке побега делового партнера Березовского из Лефортовской тюрьмы. Но вскоре Луговой был освобожден из-под стражи и стал преуспевающим бизнесменом.

Если идея состояла в том, чтобы внедрить Лугового в лагерь Березовского в качестве двойного агента, то, следовательно, он в течение пяти лет или больше был "кротом" - втирался в доверие к врагу, прежде чем исполнить загодя спланированную миссию.

Характер операции по устранению Литвиненко свидетельствует не только о длительной подготовке, но и об опоре на могущественную организацию, имеющую доступ к экзотическим средствам типа полония. И вновь факты указывают в направлении действующих или отставных сотрудников ФСБ.

Сам Луговой не приводит никаких объяснений факта радиоактивного заражения себя и Ковтуна, предполагая лишь, что оно могло быть вызвано контактом с Литвиненко. В интервью газете "Известия" Луговой утверждал, что полоний часто используется милицией и другими правоохранительными органами для того, чтобы метить фальшивые деньги или наркотики, и высказал предположение, что Литвиненко мог отравиться в ходе собственной преступной деятельности.

Объяснение остроумное, но, увы, не дает разгадки тому факту, что Луговой и Ковтун были заражены полонием задолго до 1 ноября, когда они встретились с Литвиненко.

Луговой - фигура интригующая. Он человек состоятельный, с собственным капиталом, но складывается впечатление, что его уговорили или заставили принять участие в осуществлении чрезвычайно сложной миссии на территории зарубежного государства. Российский бизнесмен, которому надо думать о делах своего процветающего винно-ликерного завода, никогда бы по доброй воле не связался с презренным предателем.

Участие в операции по устранению Литвиненко явно поставило под угрозу здоровье самого Лугового, а сыгранная им роль принесла ему скандальную известность. Остается лишь гадать, что именно заставило его пойти на этот шаг, но сам факт его согласия, по-видимому, свидетельствует о способности российских спецслужб добиваться преданности агентов, играя на их идеализме, либо используя методы поощрения или, возможно, принуждения.

До своего приезда в Москву я несколько раз общался с Луговым через посредников. Он и его помощники были вежливы, охотно помогали мне и снабжали меня информацией. В Москве Луговой, однако, производил впечатление удрученного человека. Когда я позвонил ему, чтобы договориться о встрече, он вскоре разразился филиппикой против британской прессы. Затем он обрушился на Скотланд-Ярд: "Вообразите, они допрашивали мою жену девять часов без перерыва. Мою жену! Девять часов!".

Он дал понять, что пока не может определенно ответить, сможет ли со мной встретиться. Мой следующий вопрос (я поинтересовался, в силах ли он принять это решение самостоятельно или будет ждет, пока это решит вместо него кто-то другой) вызвал у Лугового припадок ярости.

"Что вы говорите? Вы хотите сказать, что... Кто решает? Вы что? Вы хотите сказать, что ФСБ или еще кто... Это беспардонная провокация. Знаете что? Не будет никакой встречи. Извините, я занят", - и он повесил трубку.

Отрывок из книги Мартина Сикссмита "Досье на Литвиненко" (The Litvinenko File), выпущенной издательством Macmillan.