В среду коллегия присяжных признала Джохара Царнаева виновным по всем пунктам обвинения по делу о взрывах на Бостонском марафоне. Американская пресса детально описывает заседание суда и разъясняет смысл вердикта. The Boston Globe прогнозирует дальнейшие события, а также ставит вопрос, какое наказание тут уместнее - смертная казнь или пожизненное заключение?

"Джохар Царнаев виновен по всем 30 пунктам в деле о взрывах на Бостонском марафоне" - таков заголовок в The New York Times. Федеральное жюри присяжных не оставило сомнений в том, что всецело разделяет позицию властей, заключает журналистка Катарин К. Сили. Теперь те же присяжные будут решать, к какому наказанию приговорить 21-летнего Царнаева - к пожизненному заключению или к смертной казни.

Сторона обвинения будет категорично настаивать на смертной казни, утверждая, что Царнаев поступил гнусно, предал США и не проявил угрызений совести, поясняет издание.

Защита будет делать упор на обстоятельствах, которые считает смягчающими: на момент преступления Царнаеву было 19 лет, он не имел судимостей, а его старший брат Тамерлан им манипулировал. "Они также обратятся к его биографии и истории его семьи, стараясь показать, что он был игрушкой сил, над которыми не властен: от беспокойной политической обстановки в его родной Чечне до развода его родителей", - говорится в статье.

Царнаев в среду почти не подавал виду, что его жизнь поставлена на кон. Когда зачитывался вердикт, он стоял с бесстрастным лицом, сложив на груди руки, повествует издание.

"Мало кто сомневался, что присяжные сочтут Царнаева виновным по большинству пунктов. Его адвокаты признали его причастность и предприняли лишь минимальные усилия для его защиты: вызвали четырех свидетелей, которые давали показания, в общей сложности, 5 часов. Для сравнения: правительство вызвало 92 свидетелей, их показания заслушивались 15 дней", - говорится в статье.

И все же была вероятность, что присяжные оправдают Царнаева по нескольким менее серьезным обвинениям.

Теперь же экс-прокурор Майкл Д. Кендолл прогнозирует: "Защита не может превратить процесс в референдум о своем клиенте, так как он не вызывает особой симпатии. Поэтому они устроят референдум по вопросу о смертной казни". "Главный вопрос для присяжных: какое наказание более жестокое - пожизненное заключение для молодого человека или смертная казнь? Они выберут то, что сочтут самым ужасным", - заключил Кендолл.

"Царнаев признан виновным, что дальше?" - вопрошает в заголовке The Boston Globe. Журналисты Милтон Дж. Валенсия и Патриция Вен разъясняют, как будет выглядеть следующий этап судебного процесса. Сторона обвинения и сторона защиты выступят с начальными заявлениями, представят свидетелей и улики, а также приведут свои окончательные аргументы по вопросу о том, какого наказания заслуживает Царнаев.

В федеральной судебной системе США есть специальная процедура, путем которой присяжные взвешивают отягчающие обстоятельства, на которые указывает обвинение, и смягчающие обстоятельства, перечисленные защитой. По словам правоведа Альберта "Базза" Шерра (Нью-Гемпширский университет), процедура призвана "гарантировать, что присяжные не пошлют ответчика на смерть, руководствуясь исключительно эмоциями".

Присяжным объясняют, что они не обязаны никого приговаривать к смерти. Шерр назвал эту стадию "битвой имиджей": присяжным предоставляется возможность сравнить утверждения обвинения, что Царнаев "хуже всех", и аргументы защиты, что он заслуживает пожизненного заключения без права на УДО, так как у него были сложные семейные обстоятельства.

"Для приговора к смертной казни требуется единогласное решение жюри. Если такого решения нет, судья приговорит ответчика к пожизненному заключению", - говорится в статье.

Судья не может изменить решение присяжных.

Еще одна статья в The Boston Globe называется "Вопрос о виновности касался Царнаева, вопрос о наказании затронет нас". На судебном процессе Джохара Царнаева с самого начала решался вопрос не о том, виновен ли ответчик, а о том, будет ли он казнен либо заключен в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, поясняет обозреватель Кевин Каллен.

Сам Царнаев в течение 16 дней, пока свидетели давали показания, вел себя, как скучающий студент на лекции по химии, считает автор.

"В самые пронзительные моменты свидетельских показаний (слова Джесс Кенски о том, как она лишилась ног, Билла Ричарда - о погибшем сыне) несколько присяжных переводили взгляд на Царнаева, словно пытаясь понять, доходит ли до него что-то. Он ничем не выдавал своих чувств. И теперь эти присяжные, признавшие его виновным в гнуснейшем из преступлений, должны разбираться, есть ли основания щадить его жизнь", - говорится в статье.

Первый этап процесса касался Джохара Царнаева. На втором этапе главный герой - американский народ. "Как мы (или в данном случае присяжные, выступающие в качестве наших доверенных лиц) лучше послужим правосудию и почтим память жертв Царнаева? Что лучше - убить его или засадить в тюрьму до конца его мерзкой жизни?" - вопрошает автор.

В ближайшие недели многие будут ставить этот вопрос как выбор между отмщением и милосердием. "Но на деле все немного сложнее. В конечном итоге, милосердие может оказаться самой лучшей местью", - говорится в статье.

Когда потенциальных присяжных опрашивали об их отношении к смертной казни, многие сочли, что для 21-летнего парня пожизненное заключение хуже, чем смерть.

Один из присяжных, сотрудник муниципального управления водоснабжения, назвал смертную казнь "легким выходом".

Другая, сотрудница школьной администрации, сочла, что казнь хуже: "Жизнь в тюрьме ужасна, но все-таки это жизнь".

Возможно, хотя бы один присяжный сочтет, что пожизненное заключение в одиночной камере - это пострашнее, чем смертельная инъекция. "Эта позиция может быть продиктована не сочувствием, а убеждением, что усыпить Джохара Царнаева, словно престарелую собаку, - значит позволить ему слишком легко отделаться", - говорится в статье.

Если Царнаева приговорят к смерти, его адвокаты подадут все возможные апелляции. Даже если апелляции будут отклонены, он просидит годы и годы в отделении для смертников в федеральной тюрьме, где будет в камере смотреть телевизор. По словам автора, серийный убийца Гэри Сэмпсон в такой камере растолстел на 150 фунтов.

Если же Царнаева приговорят к пожизненному заключению, он будет проводить 23 часа в сутки в одиночной камере площадью 12 на 7 футов.

"Что же хуже с практической точки зрения? Необременительное времяпровождение Царнаева в камере смертников невесть сколько лет (он будет жиреть, а миллионы долларов расходоваться на бесконечные апелляции)? Или заточение в тюрьме "Супер Макс", которую бывший надзиратель назвал "ад, где наведена чистота"?" - вопрошает автор.

Автор указывает и на другой аспект: что, если бостонские присяжные сделают для Царнаева то, на что не хватило мужества у него самого, - превратят его в мученика?

"На всех джихадистских сайтах, которые он любил посещать, о Царнаеве почти не вспоминают. Если же Великий Шайтан его казнит, он высоко поднимется в иерархии джихадистов", - говорится в статье.

Как бы то ни было, из свидетельских показаний в Бостоне стало известно не только о подлых инстинктах, но и о многочисленных проявлениях храбрости и самоотверженности, отмечает автор.

Служащая полиции Лорен Вудс ослушалась приказа начальника и оставалась подле Линьцзи Лю, даже когда стало очевидно, что та умерла. "Я не хотела оставлять ее в одиночестве", - пояснила Вудс.

Хотя Тамерлан Царнаев пытался их убить, полицейские пытались спасти ему жизнь после того, как его младший брат переехал Тамерлана, спасаясь от полиции.

Поступки этих людей - свидетельство, что человеческая жизнь, даже жизнь убийцы, священна. "Это величайшее опровержение содеянного братьями Царнаевыми. Оно, как ничто другое, демонстрирует разницу между нами и ними", - говорится в статье.

Джохар Царнаев написал на борту лодки, что верит в принцип "око за око". "Теперь жюри присяжных в Бостоне должно решить, разделяет ли оно его принцип", - заключает автор.