Владислав Сурков в начале июля признал, что Кремль нервируют даже мелкие проявления оппозиционных взглядов, пишет на страницах The Washington Post обозреватель Маша Липман. "Эта неуверенность усиливается, поскольку в последние месяцы настроение российского народа ухудшилось", - пишет обозреватель.

Описывая ситуацию на Триумфальной площади 31 июля, автор отмечает: власти старались воздержаться от насилия, но окружили площадь кордонами, так что никто не активистов не смог пробиться внутрь. На самой площади проводились автогонки, которые сопровождались ужасным шумом и гарью. "Особенно гротескно это выглядело в свете диалога Путина с Шевчуком", - пишет Липман, напоминая, что Путин в ходе того разговора призвал демонстрантов не нарушать покой окружающих. "Трудно вообразить еще более наглядный отказ в свободе собраний", - говорится в статье.

Власти проводят курс на подавление нежелательной политической активности прежде, чем она может перерасти в широкое движение, отмечает автор. Правительство пытается контролировать интернет, принят закон о расширении полномочий ФСБ. На данный момент арсенал полицейского государства чаще используется для запугивания потенциальных смутьянов, чем для привлечения их к судебной ответственности.

Но главной проблемой для властей является не "Стратегия 31", а рост недовольства масс в связи с ростом тарифов ЖКХ, вестями о беззаконии и несправедливостях, низким уровнем государственного управления. Рано или поздно правительство будет вынуждено сократить расходы на социальные нужды, и мрачное настроение народа выльется в действия, которые нельзя предотвратить уловками, заключает автор. "Тогда соблазну применить репрессивные методы будет трудно противиться", - полагает Маша Липман.