Церемония прощания с Майклом Джексоном стала моральным поражением, пишет в своей статье обозреватель Die Welt Алан Позенер. В качестве борца за права и свободы чернокожих посмертно чествовался человек, который всю свою жизнь старался вытравить из себя все черное, по крайней мере внешне.

Эта церемония стала самым масштабным медийным событием за всю историю, продолжает издание. Однако с точки зрения морали, отношения к искусству и просто по-человечески она стала поражением. "Танцы вокруг золоченого гроба в Лос-Анджелесе ознаменовали собой рождение приторного культа китча вокруг звезды, отрицавшей его; превращение человека, отрекшегося от своей расы, в борца за права и свободы чернокожих, а семьи Джексонов - в Святое семейство", - негодует автор комментария.

Йоко Оно была права, когда отказалась от пышной церемонии похорон Джона Леннона - попросив лишь о минуте молчания. Речь здесь идет не о внешней мишуре, добавляет корреспондент. Белая перчатка, один из фирменных знаков Майкла, на руках его братьев, витражи готических храмов, спроецированные на стены Staples Center, - все это было безвкусным, смехотворным, но еще не китчевым. Китчем стала подмена чувств, продолжает автор, которая в тот день насквозь пропитала всю церемонию.

Вместе с поп-звездой Майклом Джексоном умер человек, 27 лет своей жизни пытавшийся забраться на олимп шоу-бизнеса, а 23 последних года пытавшийся убедить всех в том, что его гений не умер. Он всегда жаловался на свое детство и винил отца в жестоком давлении, одновременно пытаясь вытравить из себя генетические следы родства с ним. Он остался приверженцем фанатичной работы, из-за которой так страдал в детстве, и не мог вынести слов о том, что Элвис все еще король, а Мадонна получила за свой альбом "Грэмми". "А теперь он лежал в гробу и не мог защищаться, когда его жизнь превозносилась как светлый пример того, как при помощи упорной работы можно осуществить свои мечты".

Душа Майкла уже на небесах, утверждали все выступавшие в Staples Center. Как будто он не заслужил оказаться ненадолго в чистилище. "I'm bad, I'm bad, you know it!" - пел Джексон о самом себе, но на церемонии об этом все предпочитали не вспоминать.

В своем стремлении насадить культ "святого Майкла", а самих себя представить хранителями Святого Грааля семья разыграла такую карту, как выступление 11-летней Пэрис, дочери певца, которая со слезами на глазах призналась, что Майкл был самым лучшим папой на свете.