Переговоры мировых держав с Грецией и Ираном затянулись, "и среди крупных стран нарастает раздражение, вызванное тем, что их малые собеседники не склоняются перед реальностью и так долго не принимают компромиссы", - пишет обозреватель Говард Лафренчи на страницах The Christian Science Monitor.

Поведение Греции и Ирана показывает, что "ими движут более эфемерные мотивации, такие как достоинство и взаимоуважение", продолжает автор, но "некоторые дипломатические аналитики говорят, что, если гордость этих стран зайдет слишком далеко, они могут отрезать себе путь к выходу из кризиса".

Лафренчи напоминает о текущем положении дел вокруг обеих стран. В случае Ирана международные переговоры в Вене, которые должны были завершиться во вторник, продлены до конца этой недели, при этом, по словам обеих сторон, в последние дни достигнут существенный прогресс, хотя остаются отдельные камни преткновения. Греки после воскресного референдума призывают к возобновлению переговоров об облегчении долгового времени, однако это холодно воспринимается Европой, особенно Германией.

"И в Иране, и в Греции десятилетиями культивировались истории о [причиненных им] обидах, - говорит Питер Фивер, профессор международных отношений в Университете Дьюка (США). - В этой атмосфере Меркель трансформируется в Адольфа Гитлера, а Америка при Обаме - в Америку 1950-х годов [устроившую в Тегеране переворот, в ходе которого к власти пришел покойный шах Мохаммед Реза Пехлеви]". По мнению Фивера, "для иранской и греческой делегаций этот широкий исторический контекст имеет смысл. Он служит как фильтр для искажения политических опций".

Как поясняет Марк Хиббс из Фонда Карнеги за международный мир, история о маленьких странах, борющихся с несправедливостью высокомерных мировых держав, уже давно является основным мотивом иранской риторики. "По его словам, Иран заявил, что имеет право на национальную атомную энергетическую программу и изображает международные усилия по мониторингу иранских ядерных установок замаскированной попыткой "великого сатаны" и других мировых держав отобрать у Ирана [это] право всех стран".

"В Греции этот сюжет практически вышел из употребления после того, как она присоединилась к могущественному клубу под названием Европейский союз, а затем вошла в еще более узкий круг избранных - еврозону", - отмечает Хиббс. Однако она снова заговорила о том, что ее угнетают, когда ключевая роль Германии в переговорах о национальном долге напомнила грекам о нацистской оккупации времен Второй мировой.

Хиббс полагает, что у обеих стран - "историческая амнезия", но выборочная. От иранцев "вы слышите речи о правах и достоинстве, но не слышите признаний, что их страна два десятка лет систематически нарушала международные обязательства по ядерной программе", указывает эксперт. Также не слышно, чтобы "греки признавали, что они оказались в такой разрухе из-за не выполненных ранее [финансовых] обязательств".

Однако Хиббс подчеркивает, что приравнивать греческую и иранскую ситуацию друг к другу опасно, передает издание. Иран, с его точки зрения, озабочен скорее огромными амбициями, чем устранением трудностей, в то время как "греки в результате договоренностей с Германией и ЕС столкнулись с настоящими потрясениями и обнищанием - это уже не эфемерные раны, нанесенные якобы раненой национальной гордостью".

По мнению Фивера, в случае Ирана западные державы должны оказать отпор, понимая, что это тактика ведения переговоров. Он полагает, что Обама должен сказать: "Секундочку, Иран, мы говорим не о слабом парне, который противостоит сильному, и не о сильном, который пытается доминировать над слабым, а о власти закона".