"В Америке появляется новый активизм, который отныне проникает во все аспекты жизни. Одна из ведущихся сейчас рекламных кампаний опрокидывает устоявшиеся каноны красоты. И речь идет об изменении парадигмы с далеко идущими последствиями", - пишет Le Figaro со ссылкой на немецкое издание Die Welt, рассказывая о "рекламном билборде компании Calvin Klein, занимающем большое и очень дорогое рекламное место в одном из самых оживленных уголков Манхэттена".

"(...) Сегодня чернокожая женщина, родившаяся мужчиной, может возвышаться на огромном билборде как некий идеал, - пишет автор публикации о героине билдорда, американской трансгендерной модели и актрисе Яри Джонс. - Потому что внезапно наше представление о прекрасном, складывавшееся со времен Античности, похоже, уступает место контрмодели, способной заставить нас задуматься о том, что же на самом деле означает "прекрасное". Но и это еще не все".

"Чтобы понять всю силу фотографии с Яри Джонс, необходимо двойное прочтение. Прежде всего, нужно поместить ее в американский контекст: в последние месяцы все учреждения, от издателей до агропродовольственных групп и модных журналов, столкнулись с волной обвинений в расизме, с манифестациями и расследованиями в духе борьбы против дискриминации, с заявлениями об отставке и выходом в отставку, - говорится в статье. - Так, музей Гуггенхайма в Нью-Йорке недавно объявил, что он проверит степень, в которой его собственная культурная деятельность пронизана "расистскими структурами" и состоянием ума, благоприятствующим "белому суперматизму". Макс Холляйн, директор Музея искусства "Метрополитен", заявил в коммюнике, что история музея связана с логикой угнетения, от которой в будущем придется отказаться".

"(...) Толстая, чернокожая и транс": на первый взгляд, Яри Джонс сверх всех ожиданий соответствует требованиям о разнообразии. Бренд Calvin Klein не отказался от остальных своих моделей. Яри Джонс - лишь одно из лиц кампании Pride, чьи модели являются активистами-трансгендерами. Они прекрасно иллюстрируют философию бренда, который хочет обратиться к населению в целом, а также проявить себя как разрушитель традиций: в 1990-е годы фотографии обнаженной и почти по-детски хрупкой Кейт Мосс, растянувшейся на диване, тоже вызвали скандал", - напоминает Делиус.

"(...) Скорее, это бизнес для компании с 10-значным торговым оборотом, которая хочет придать себе ультрасовременный имидж. Другими словами, противодействие капиталистическому мейнстриму интегрировано в сам капитализм: и несмотря на то, что Яри Джонс, казалось бы, сильно отличается от большинства людей, которые видят ее фотографию, она является неотъемлемой частью населения", - говорится в публикации.

"(...) Яри Джонс не единственная, кто ратует за признание всех типов тел. (...) Социальное течение "Бодипозитив", которое отстаивает идею о том, что каждое тело прекрасно, давно стало крайней формой того, что теоретик-феминистка Джудит Батлер уже описала в книге "Вес тел" в начале 90-х годов: тело следует рассматривать не как естественную данность, а как "пространство возможностей", которое может принимать любую форму", - отмечает издание.

"Мода давно уже давно опирается на эту теорию. Теперь по подиумам дефилируют модели с нарушениями пигментации, такие как Винни Харлоу, или женщины старше 60 лет с седыми волосами. Для продвижения своей новой помады сезона бренд Gucci сделал ставку на модель со сломанными зубами. Совершенство в несовершенстве - таков новый идеал, не единый, но служащий свидетельством уникальности: красота в разнообразии".

"Но можем ли мы все же говорить о красоте? В свое время философ Александр Готлиб Баумгартен, автор термина "эстетика", первым обозначил "красоту" не как свойство вещей, а как восприятие: нечто является прекрасным, когда я могу это обосновать. Месседж Яри Джонс и активистская концепция красоты, которую она защищает, ясна: я прекрасна, потому что я существую. Достаточно ли этого?" - задумывается автор статьи.

"Подобная позиция может оскорблять или возмущать, в ней можно усматривать появление манихейского мировоззрения, в котором истеблишмент и его жертвы являются лишь дихотомическими. Согласно этой логике, идеалом красоты могла бы стать многократно усиленная "роль жертвы". (...) Представляется, что речь идет уже не о чем-то эстетическом. Дискурс взял верх над красотой. Этика заменила собой эстетику (...) ", - резюмирует Мара Делиус.