В России сейчас в самом разгаре президентская кампания. То же самое можно сказать и о кровавой военной операции в Чечне, которая вызвала шок у мировой общественности. Очевидно, что разработчикам американской политической стратегии не следует становиться на чью-либо сторону в российской предвыборной кампании, в то время как они должны совершенно четко заявить о нашем неприятии жестокой войны в Чечне.

И все же высказываются мнения, что США оказывают поддержку Владимиру Путину и стесняются критиковать Россию за действия в Чечне. На самом деле это далеко не так.

Американские официальные лица, начиная с президента Клинтона, считают Путина способным и энергичным человеком, хорошо разбирающимся во многих вопросах. США полагают, что Путин говорит правильные вещи об экономических реформах, торжестве закона и контроле над вооружениями. Но это всего лишь констатация факта, которую с трудом можно назвать поддержкой.

Я сама часто обращала внимание на два противоречащих друг другу момента в биографии Путина. С одной стороны, он ассоциируется с экономическими реформаторами Санкт-Петербурга. С другой стороны, он провел большую часть своей сознательной жизни в КГБ, и именно он стоит за разрушительной военной кампанией в Чечне. Даже российские эксперты задаются вопросом, действительно ли Путин хочет создать общество, где правил бы закон, или предпочитает что-то иное - что я называю порядком с большой буквы.

Я уже говорила, что не стоит пытаться вынести окончательное суждение по данному вопросу, поскольку мы действительно не можем знать ответ; потому что мы собираемся судить о Путине по его делам, а не по тому, о чем он думает. Наша задача и заключается в том, чтобы своими заявлениями и делами попытаться оказать влияние на его поступки.

Ни один другой вопрос не является таким важным, как война в Чечне. Мы уважаем территориальную целостность России и не ставим под сомнение необходимость борьбы с терроризмом на своей территории. Но если действия России заслуживают критики, мы не должны стесняться в выражениях.

В сентябре прошлого года, когда - еще до начала войны - в Москве были взорваны два жилых здания, мы предупреждали, что это событие не должно становиться предлогом для ограничения свобод. Когда в октябре на грозненский рынок упала российская ракета, я назвала это зловещим и достойным осуждения инцидентом. По мере того, как в этой кампании росло число жертв среди мирных граждан, мы осудили несоразмерное применение силы российскими войсками.

Когда президент Клинтон прибыл на саммит ОБСЕ в Стамбул в ноябре прошлого года, он заявил Ельцину, что Россия не может считать эту войну своим внутренним делом. После исчезновения корреспондента "Радио Свобода" Андрея Бабицкого в январе этого года, мы заявили, что российское правительство несет ответственность за его судьбу, и призвали Москву прояснить ситуацию с журналистом. В феврале в нашем отчете о соблюдении прав человека были зафиксированы вопиющие нарушения, допущенные в ходе чеченской войны.

Когда Хьюман Райтс Вотч опубликовал отчет о казнях в Грозном, мы призвали провести тщательное и открытое расследование, с участием международных наблюдателей, и наказать виновных.(Хочу заметить, что после этого заявления МИД России обвинил госдепартамент в информационном терроризме). В прошлом месяце я заявила Путину, что России необходимо относиться серьезно к выполнению своих международных обязательств. То же самое он услышал от Клинтона, который на прошлой неделе отправил ему письмо, посвященное событиям в Чечне. Чеченская тема была основной в повестке дня моей встречи с министром иностранных дел России Игорем Ивановым, которая состоялась в пятницу в Лиссабоне.

Говорят, что администрация США не подвергает Россию критике, потому что мы опасаемся нанести ущерб перспективам переговоров по контролю над вооружениями. То, что мы достаточно критикуем России, и так ясно. Но сам факт подобных высказываний заслуживает комментария. Мы очень напряженно работаем над обсуждением вопросов контроля над вооружениями. Действительно, прошлой осенью нам удалось подписать крупное соглашение по обычным вооруженным силам в Европе - это произошло на той же самой встрече, на которой Клинтон изложил свою точку зрения на чеченскую войну. Однако снижение критики в отношении действий России в Чечне противоречило бы американским принципам и интересам, и мы не будет этого делать.

Независимо от того, какие соглашения мы хотим подписать по другим вопросам, мы должны дать понять России, что этот конфликт(недавние жертвы среди российских военных свидетельствуют, что он еще далек от завершения) должен быть урегулирован политическими, а не военными средствами. Нежелание России признать этот факт может лишь привести к усилению международной изоляции России. Мы намерены выступить с подобными заявлениями до тех пор, пока чеченская проблема не будет решена.