27 января этого года историк и исследователь ГУЛАГа Юрий Дмитриев, который провел под арестом год, был отпущен на свободу. Его случай, начавшийся с произвола органов безопасности, известен сегодня всей стране, утверждает писатель и публицист Сергей Лебедев в статье, опубликованной Frankfurter Allgemeine Zeitung. В этом деле с большой ясностью виден "нерв истории" современной России: исследователь, который "охотился" за преступлениями НКВД, сам стал жертвой операции спецслужб, считает автор.

Дмитриев был руководителем карельского отделения общества "Мемориал". С конца 1980-х он искал могилы жертв сталинского террора и кладбища трудовых лагерей, находил места массовых расстрелов и создавал мемориальные комплексы. У Дмитриева была безупречная репутация, говорится в статье.

Историка арестовали, обвинив его в производстве и распространении детской порнографии, причем обвинение основывалось на анонимном заявлении и фотографиях его приемной дочери. "В суд его приводили четыре, шесть, а иногда и даже восемь надзирателей, как будто он был лидером опасной банды", - отмечает автор.

Вероятно, рассчитывали на то, чтобы быстро вынести Дмитриеву приговор. Однако нашлись люди, которые работали вместе с ним и которые инициировали кампанию в его поддержку. Суду были представлены отзывы 11 независимых экспертов, подтверждающие, что обвинения являются безосновательными. Однако вместо того, чтобы отпустить Дмитриева на свободу, суд направил его на обследование в Институт психиатрии им.Сербского, "который с советских времен пользовался дурной славой цитадели принудительного психиатрического лечения". Есть только одно объяснение таким действиям прокуратуры и судей: стремление любой ценой посадить Дмитриева в тюрьму либо объявить его психически нездоровым и опасным для общества, чтобы подвергнуть принудительному лечению или изобрести еще что-нибудь, что освободило бы органы безопасности от ответственности за безосновательное обвинение, полагает автор.

"Это реализация негласной национальной политики памяти. Власть формально признает, что существовали жертвы советского режима (...), однако государство не готово расследовать преступления, жертвами которых стали люди, признавать их юридически, называть имена преступников и давать правовую оценку их преступлениям. Все, что сегодня говорят или пишут о преступлениях советской власти, по существу является неюридической публицистикой", - поясняет Лебедев.

Дмитриев выявлял места преступлений, делал следы преступлений несмываемыми - и этого в сегодняшней России достаточно, чтобы начать на него охоту, отмечает автор.

"Советское прошлое является сегодня в России обоснованием для авторитарного режима. И насколько живущие сегодня потомки связаны кровным родством со своими предками, погибшими в лагерях, настолько же сегодняшняя российская власть связана со сталинскими палачами и убийцами", - утверждает Лебедев.

"Культ органов безопасности, культ "чекизма", позиционирование России как острова, который окружен врагами и кишит внутренними врагами, - этот культ по-прежнему процветает. Это важная часть государственной идеологии, поэтому репутация чекистов должна оставаться максимально чистой", - констатирует автор.