Событие, 20-я годовщина которого отмечается сегодня, символизировало конец эпохи не только для Германии, но и для всего мира, пишут СМИ о падении Берлинской стены. Газеты рассказывают, что делал в исторические дни Владимир Путин - сотрудник КГБ "номер два" в Дрездене, публикуют воспоминания польского лидера Войцеха Ярузельского, аналитические статьи.

С падением Берлинской стены были связаны огромные ожидания, пишет испанская El País, но на фоне проблем, продолживших беспокоить международное сообщество, этот потрясающий прорыв несколько ушел в тень. На смену утопии плановой экономики очень скоро пришла утопия нерегулируемых рынков, кризис которой наступил как раз накануне 20-й годовщины исторического события.

"Падение Берлинской стены наглядно опровергло коммунистический эксперимент; но самая большая ошибка, которую можно совершить и которую чуть было не совершили до наступления нынешнего кризиса, - это мнение, что ошибочными были поиски социальной справедливости, а не чудовищные методы того эксперимента", - говорится в редакционной статье.

Отмечая 20-летие падения Берлинской стены, не следует забывать о темной стороне 1989 года, призывает автор статьи в The Washington Times Джеймс Голдджейер. Таковой он считает вывод советских войск из Афганистана и расстрел демонстрантов на площади Тяньаньмынь в Пекине. Первое подготовило почву для расцвета "Аль-Каиды", а второе означало, что власти Китая не допустят демократизации. "Один вызов - советский коммунистический режим - уступил место двум новым: государствам на грани распада и нелиберальному капитализму".

Через 20 лет после падения Берлинской стены Европа и США промотали свою победу, Россия погрязла в депрессии, а Китай окреп, пишет бывший министр иностранных дел Германии Йошка Фишер в статье, которая публикуется в The Guardian со ссылкой на Project Syndicate/Institute of Human Sciences. Победоносным наследником рухнувших порядков холодной войны остались Соединенные Штаты, пишет Фишер, но за два десятилетия - после войны в Ираке и финансово-экономического кризиса - США утратили свой особый статус.

Среди главных победителей 9 ноября 1989 года - Европа и, внутри нее, Германия. Континент объединился по доброй воле, напоминает автор статьи: Германия - 3 октября 1990 года, а Европа посредством великого расширения Евросоюза - 1 мая 2004 года. Введение общей европейской валюты было успешным шагом, политическая интеграция посредством конституционного соглашения - провалом. Европа в недостаточной мере воспользовалась своими возможностями после 1989 года - и может в значительной степени утратить влияние в XXI веке, полагает Фишер.

Россия, потерпевшая поражение в 1989 году, остается через два десятилетия погрязшей в социальной и экономической депрессии, политическом регрессе и иллюзиях. Продолжительность жизни продолжает снижаться, инвестиции в инфраструктуру, науку и образование недостаточны, экономика не выдерживает международной конкуренции, социальный раскол между бедными и богатыми углубляется. "С экономической точки зрения Россия превратилась в экспортера сырья, зависимого от колебаний мирового энергетического рынка и одновременно мечтающего использовать свои энергоресурсы как средство пересмотра постсоветского порядка в соседних государствах", - указывает Фишер.

"Этот день в ноябре 1989 года ознаменовал собой не только окончание эпохи холодной войны, но и начало новой эры глобализации. Истинными победителями в этом новом миропорядке стали крупные развивающиеся страны, прежде всего Китай и Индия ", - резюмирует автор.

По данным Института экономических исследований в Галле, с начала 1990 года в восточные земли было направлено 1,3 трлн евро, сообщает немецкая Welt am Sonntag. Но даже сейчас уровень безработицы в восточной части Германии почти вдвое выше, чем в западной, а ВВП на душу населения достигал в 2008 году лишь 71% от западного. Выплаты на социальные нужды за последние годы в восточных землях только выросли, доля населения, живущая на государственные пособия или пенсии, там выше. Из денег, поступивших в восточные земли за период с 1991 по 2005 год, на социальные нужды было израсходовано примерно 67%, на структурные проекты - лишь около 10%.

Для того чтобы восточные земли тверже стояли на ногах, они должны иметь растущие доходы. Это возможно только при прогрессирующей индустриализации, и такая тенденция уже наметилась, но для ее развития нужно время. Вполне возможно, считают авторы исследования, что в будущем граница благосостояния в Германии сдвинется и будет проходить между севером и югом.

Корреспондент итальянской La Repubblica взял интервью у Войцеха Ярузельского - генерала, возглавлявшего Польшу в момент падения Берлинской стены. У бывшего польского руководителя события 20-летней давности не вызвали удивления. Однако они застали врасплох канцлера Коля: в те дни он находился с визитом в Варшаве и был вынужден срочно вернуться в Германию. Ярузельский говорит, что он, его премьер Мазовецкий и Михаил Горбачев все поняли еще за месяц до падения Берлинской стены, когда на одном из мероприятий, посвященных 40-летию ГДР, колонны молодых немецких коммунистов проходили перед трибунами, скандируя призывы: "Горби, Горби, помоги нам!".

"Только Горбачев, венгерские товарищи и мы понимали друг друга и поддерживали. Хонеккер, Прага, София были настроены враждебно, не говоря уж о Чаушеску", - сказал Ярузельский о настроениях тех дней. Горбачев поддерживал реформы, которые осуществлялись в Польше, он наделся на Ярузельского и "Солидарность", говорит генерал. Берлинская стена тонула, как "Титаник". Решающий импульс придал своей перестройкой Горбачев, Польша была лишь детонатором, считает Ярузельский.

Рассказывая о процессе воссоединения двух Германий, Ярузельский отметил: "В июле 1990 года в Париже мы были приглашены на конференцию "4+2" по будущему Германии. И многие сейчас лгут относительно позиций, которые они занимали в то время. Госпожа Тэтчер в ходе секретной встречи со мной просила меня "любым путем помешать воссоединению". Миттеран просил о том же. Но их опасения оказались ошибочными. Германия сегодня олицетворяет собой мир и стабильность, она стала ведущей экономикой, стабильной демократией".

Берлинская стена рушилась, а будущий российский премьер Владимир Путин занимался уничтожением досье и документов в представительстве КГБ в Дрездене, рассказывает Фабрицио Драгосей в статье, напечатанной в газете Corriere della Sera. Замечательная жизнь Владимира Путина, в то время сотрудника КГБ "номер два" в Дрездене, заканчивалась. В ближайшее время ему и его жене Людмиле предстояло вернуться в Санкт-Петербург, где он, без денег и без будущего, подумывал даже о работе таксистом.

В Восточной Германии, куда семья Путиных приехала в 1985 году, Путин работал бок о бок с коллегами из "Штази", по пятницам постоянно ходил с ними пить пиво и даже прибавил в весе 12 кг. Молодой полковник занимался вербовкой источников, добыванием информации, анализом полученных данных и отправкой их в Москву, утверждает издание.

События, происходившие 20 лет назад в Берлине, навевают на Путина грусть, говорится в статье, где приводятся его слова: "Честно говоря, мне было грустно, что СССР терял свои позиции в Европе. Однако я понимал, что структура, построенная на разделении и на стенах, недолговечна".

Все дни после падения Стены сотрудники КГБ занимались уничтожением документов. Бумаг было так много, что в один момент печь взорвалась, как рассказал Путин. Только самые важные документы отправлялись в Москву. Ночью 5 декабря толпа немцев захватила помещение "Штази" в Дрездене. Утром люди подошли к зданию на Анжеликаштрассе, 4, где, как всем было известно, находилось представительство КГБ. Сотрудники советской спецслужбы звонили в расположенные рядом военные части и просили оказать помощь. Но ответ был отрицательным: "Мы ничего не можем предпринять без разрешения Москвы, а Москва молчит". Тогда у Путина возникло ощущение, что Советского Союза больше нет. Он вышел на улицу с пистолетом в руках (по его версии, рядом с ним находился вооруженный солдат), сказал, что он переводчик, и объяснил, что это советская территория. И люди отказались от штурма здания.