Падение Берлинской стены для Войцеха Ярузельского не стало сюрпризом, пишет Андреа Таркуини на страницах итальянской La Repubblica. "Я не чувствую себя побежденным, потому что сегодня моя родина живет лучше. Меня судят по абсурдным обвинениям, надеюсь, биологические законы решат проблему", - говорит старый, больной генерал Ярузельский.

У бывшего польского руководителя события 20-летней давности не вызвали удивления. Однако они застали врасплох канцлера Коля: в те дни он находился с визитом в Варшаве и был вынужден срочно вернуться в Германию. Ярузельский говорит, что он, его премьер Мазовецкий и Михаил Горбачев все поняли еще за месяц до падения Берлинской стены, когда на одном из мероприятий, посвященных 40-летию ГДР, колонны молодых немецких коммунистов проходили перед трибунами, скандируя призывы: "Горби, Горби, помоги нам!".

"Только Горбачев, венгерские товарищи и мы понимали друг друга и поддерживали. Хонеккер, Прага, София были настроены враждебно, не говоря уж о Чаушеску", - сказал Ярузельский о настроениях тех дней. Горбачев поддерживал реформы, которые осуществлялись в Польше, он наделся на Ярузельского и "Солидарность". А враждебность Хонеккера, Гусака, Живкова и Чаушеску усложняла отношения Горбачева с военной верхушкой СССР. Горбачев неоднократно тайно консультировался с Ярузельским: "Я был единственным военным во главе страны блока. Я помог ему успокоить военных, которых тревожил закат империи. Это было в интересах мира. Хоннеккер вел другую игру и потерял власть", - сказал Ярузельский.

Берлинская стена тонула, как "Титаник". Решающий импульс придал своей перестройкой Горбачев, Польша была лишь детонатором, считает Ярузельский. "Но с Горбачевым и с Папой мы говорили о том, что падение стены не является автоматическим воссоединением", - подчеркнул он.

Рассказывая о процессе воссоединения двух Германий, Ярузельский отметил: "В июле 1990 года в Париже мы были приглашены на конференцию "4+2" по будущему Германии. И многие сейчас лгут относительно позиций, которые они занимали в то время. Госпожа Тэтчер в ходе секретной встречи со мной просила меня "любым путем помешать воссоединению". Миттеран просил о том же. Но их опасения оказались ошибочными. Германия сегодня олицетворяет собой мир и стабильность, она стала ведущей экономикой, стабильной демократией.