Что было бы, если бы Россия выдвинула на передний план свои позитивные стороны, а не кичилась бы своею силой?

Если бы да кабы... для некоторых историков, политологов, а также журналистов это популярное упражнение для мозгов. Пусть немного бессмысленное, но весьма увлекательное. Попробуем применить этот принцип к августовской пятидневной кавказской войне. То, что российские вооруженные силы сразу же пустились в решительную контратаку, чтобы изгнать из Южной Осетии вторгшиеся туда ночью 8 августа грузинские войска, это реальность, а не вымысел.

Но что было бы, если бы после этого русские не вошли на территорию собственно Грузии, если бы Москва завершила свою контратаку на границе Южной Осетии и Грузии? Что было бы, если бы тогда Москва сразу же пустила в Южную Осетию иностранных дипломатов, журналистов и представителей международных неправительственных организаций, чтобы те посмотрели и задокументировали все то, что натворили там грузинские агрессоры?

Тогда сегодня в глазах всего мира Россия выглядела бы белой и пушистой, бескорыстной державой-защитницей, которая спасла жителей Южной Осетии от смерти и изгнания. Грузины, в свою очередь, были бы заклеймены как выскочки-завоеватели, не думающие о людях, использующие батареи залпового огня против гражданского населения и совершенно напрасно спровоцировавшие большого и могущественного соседа.

Михаил Саакашвили, нечистая сила в глазах русской элиты, за свой безответственный приказ к наступлению, отданный вопреки настойчивым советам американцев и собственных генералов, наверное, уже был бы свергнут собственным народом. Перед лицом задокументированных преступлений солдат Саакашвили внешнему миру так или иначе пришлось бы согласиться с российским аргументом: югоосетины и абхазы больше не могут жить вместе с грузинами. И вряд ли кто-то еще стал бы вслух рассуждать о скором членстве в НАТО грузинских сорвиголов.

Но подобный образ действий, умеренный с военной точки зрения и аккуратно очерченный с позиций внешней политики, которым Россия, вероятно, достигла бы всех своих целей, в Москве явно никогда даже не обсуждался. Поскольку там, очевидно, испытывалось нечто вроде новой российской доктрины, направленной против строптивых соседей - бронепутинизм. Речь в ней идет о массированном наказании, разрушении, унижении и маргинализации противника. Как раз о том, что стало причиной громких международных выкриков о русской карательной экспедиции в отношении Грузии.

Однако российская элита до сих пор отказывается признать, что палку в отношении Грузии она сильно перегнула. Скорее, она чувствует себя неправильно понятой внешним миром, излишне раскритикованной. С другой стороны, благодаря огромным доходам последних лет от продажи нефти и газа она полна уверенности в себе и в своей якобы вновь обретенной военной силе. Однако на самом деле страна с ее агрессивной и грубой внешней политикой все больше подвергает себя самоизоляции, она сеет страх и недоверие.

У России слишком много того, что в значительной степени отсутствует у Европейского союза: свирепая внешнеполитическая решимость и военная сила. Но у России нет того, чем козыряет ЕС на любой международной арене - "мягкой силы". (У США есть и то, и другое, "мягкая сила" и "твердая", и именно поэтому они являются сверхдержавой, почитаемой и одновременно ненавидимой.) Министр иностранных дел Сергей Лавров уже согласился, что у России есть проблема с подачей себя вовне, прежде всего, в отношении своих ближайших соседей.

И действительно, стремление стран Восточной и Центральной Европы, а теперь и постсоветского пространства в НАТО вызвано именно постоянной русской громогласностью и угрозами. Если бы они не искали защиту от России, НАТО не представляло бы для них никакого интереса. Москва постоянно жалуется на экспансионистские устремления альянса на восток и сама же содействует ему в этом, сея страх среди своих соседей.

Но что было бы, если бы однажды Россия обратилась к другому методу? Если бы она пошла в культурное наступление, не бахвалясь своими танками, военными судами и реактивными самолетами и не перекрывая газовый вентиль? Если бы она показала миру свою готовность к сотрудничеству и помощи и не считала бы, что любая западная инициатива направлена против нее? Если бы однажды она выдвинула на передний план свои многочисленные позитивные стороны, а не носилась бы снова и снова со своим негативом? Лучше Анна Нетребко, чем бронепутинизм.