Дом ее родителей сгорел, ее тяжелобольной отец погиб в огне, а она сама была приговорена к пожизненному заключению по обвинению в убийстве. Моника де Монгазон стала жертвой юстиции. Она просидела в тюрьме 888 дней, сейчас она на свободе

С облегчением Моника опускает голову на плечо своего сына. Она - не красноречивый оратор, и все, что она может сказать, это - "я полностью разбита". Она не испытывает ярости, она скорее чувствует себя как после сданного экзамена. 52-летняя женщина, приговоренная к пожизненному заключению, отсидела без вины 888 дней в тюрьме, а последующие два года она билась за результат второго процесса. Сегодня земельный суд Берлина вынес бывшей помощнице врача оправдательный приговор по обвинению в убийстве, злоупотреблению страховкой, поджоге, повлекшем смерть человека, и нанесению по неосторожности телесных повреждений.

С этой палитрой тяжких преступлений Монике пришлось столкнуться 5 лет назад. Ей были предъявлены подобные обвинения, поскольку, по словам судьи Ангелики Дитрих, анализ эксперта-химика и следователя по делу о пожаре Берлинского отделения уголовной полиции "по-видимому, содержал слишком однобокую интерпретацию". И добавляет: "эксперты применили методику, которая - мягко выражаясь - представителями научного мира рассматривается как одна из представляющих некоторые проблемы".

"Пожар"

В ночь на 18 сентября Моника была разбужена пожаром. Полная женщина отправила своего друга Чарли к своему тяжелобольному, не способному самостоятельно передвигаться, отцу. Она сама позвонила в пожарную службу. Чарли, молодой крепкий мужчина, открыл дверь в соседнюю комнату. Там на полу лежал отец Моники. Чарли посадил пенсионера на носилки и хотел выбросить его в окно, но тут неожиданно навстречу ему вырвались языки пламени. В панике он бросился с верхнего этажа дома, упал на крыльцо и сломал тазобедренную кость. Когда приехали пожарные, половина двухквартирного дома на юге Берлина уже была охвачена пламенем, пожилой мужчина был найден мертвым. В 0:10, как позднее выяснили сотрудники Берлинского отделения уголовной полиции, Моника и Чарли пожелали пенсионеру доброй ночи. Как обычно отец Моники, больной раком легких, выкурил в кровати сигарету. А поскольку до этого сигареты уже неоднократно падали на пол, перед кроватью инвалида был постелен кусок линолеума в целях предосторожности. В час ночи дом был полностью охвачен огнем.

Новая экспертная методика

Но как огонь так быстро мог распространиться по дому? Первоначально была выдвинута версия, что тут не обошлось без чьей-то помощи и подозрение сразу пало на дочь владельца дома. Подозрение подкреплялось тем, что Моника, которой тогда было 47 лет, наводила у страховой компании справки о том, может ли она получить авансовую выплату из полагающихся для этого страхового случая 220 тыс. евро.

Пожарные эксперты из Берлинского отделения уголовной полиции провели анализ материала с места пожара. Эксперты-химики гордятся своим новым методом, который они сами изобрели: если они обнаруживают типичную составляющую спирта, 3-метил-2-бутан, в количестве, превышающем определенные границы, по их мнению, можно говорить о спирте как о веществе, использованном для ускорения распространения огня.

Результаты анализа выглядели однозначно: 16 из 17 проб материала с места пожара указывали на наличие этого вещества. Через три недели после того, как сгорел ее дом и погиб ее отец, Моника была арестована. Летом 2004 года в 22-й судебной коллегии земельного суда по рассмотрению уголовных дел начался процесс. И вскоре он превратился в битву экспертов. 4 из 6 пожарных экспертов не стали основываться на "спиртовой" теории. Трое предполагали, что имел место тлеющий пожар, который затем превратился в "огненный шар", так называемую обратную тягу. Обратная тяга, по мнению экспертов, была вызвана непогашенной сигаретой в комнате больного.

Пожизненное заключение

Но председательствующий на процессе судья Петер Фауст не скрывал, что теории, носящие имя голливудских фильмов (Backdraft, режиссер Рон Ховард, в главной роли Роберт де Ниро. - Прим. ред.), его совсем не интересуют. "Роберт де Ниро, - заявил судья, - ну, сейчас начнется!" Его не смогли убедить ни выстроенная шурином обвиняемой модель дома в качестве доказательства, ни другие экспертные заключения. Для него обвиняемая была "очень подозрительной" уже во время сбора доказательств. Ему не помешало и отсутствие у обвиняемой мотива для убийства отца: пенсионеру оставалось жить пару месяцев. Это перед судом подтвердил его лечащий врач.

Судебный процесс завершился вынесением приговора: Моника получила пожизненное заключение. Кроме того, суд усмотрел особую тяжесть преступления: обвиняемая не должна была получить шанса через 15 лет досрочно выйти на свободу.

Однако Верховный суд ФРГ пересмотрел приговор, поскольку было непонятно, почему поверили сторонникам "спиртовой" теории и не приняли во внимание экспертные заключения специалистов, говоривших о наличии обратной тяги. Кроме того, юристы подвергли критике и действия сотрудников Берлинского отделения уголовной полиции: "Разработанная экспертами методика, по всей видимости, не стандартизирована, поскольку она основывается на их собственных эмпирических данных", - говорится в обосновании жалобы, поданной в порядке кассации.

Никаких доказательств наличия спирта

Через два года начался новый процесс по делу Моники де Монгазон. На этот раз на слушания в качестве эксперта был приглашен пожарный эксперт Силке Лёффлер из Федерального управления уголовной полиции Висбадена. При помощи учебных фильмов этот дипломированный химик объяснила, насколько малоэффективным средством для стимулирования распространения огня является спирт. Она продемонстрировала также, как на протяжении нескольких секунд из дымовых газов, возникающих при тлеющем пожаре, при реакции с кислородом возникает огненное пламя. Его и вызвал Чарли, когда открыл окно в комнате больного. Огонь распространился по обитому деревом потолку верхнего этажа на нижний, где газы получили новую подпитку, когда Моника открыла входную дверь. Так объясняется тот короткий период, за который возник пожар, так объясняется и распространение огня с верхнего этажа на нижний.

Одним-единственным предложением Лёффлер опровергла спорное "спиртовое" заключение. "Нет доказательств, которые свидетельствовали бы о применении воспламеняемой жидкости", - заявила химик, 17 лет работающая в институте технической криминалистики. За всю свою профессиональную деятельность она лишь однажды сталкивалась с фактом применения спирта как вещества для поджога. В период с 2003 по 2007 годы, согласно статистике управления уголовной полиции, было зафиксировано 196 случаев применения спирта в этих целях.

Вследствие этого дело Моники де Монгазон обернулось судебным скандалом. Ее защитнику Луцу Кернеру известно о множестве подобных случаев, "в которых на основании экспертиз управления уголовной полиции невинные граждане подвергались уголовному преследованию". Например, дело Франка К., который в суде первой инстанции был приговорен к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы, а затем был оправдан. Сегодня он вынужден бороться с душевными и финансовыми последствиями судебного процесса. Сюда же относится и дело почтового служащего Андреаса Р., которого обвиняли в убийстве его приемного сына-инвалида. Он был оправдан судом уже вначале, поскольку экспертное заключение управления уголовной полиции не совпадало с характером обвиняемого.

"Моя жизнь кончена"

Для председательствующего судьи оправдательный приговор означает то, что "наша система правосудия дала сбой. Но это вовсе не означает "хорошо то, что хорошо кончается". Даже один несправедливый приговор - это уже много". Она признала за Моникой право на получение компенсации за тюремное заключение, за каждый проведенный день в тюрьме по 11 евро, в сумме 9768 евро. "Но моя жизнь кончена", - заявила получившая свободу Моника. В течение 27 лет она работала помощником врача, во время заключения она была уволена, поскольку пациенты не хотели иметь дело с убийцей. Теперь она должна будет жить по программе "Харц-IV" (пособие для безработных, предусматривающее ежемесячные выплаты в размере 300 евро. - Прим. ред.).