"Доктрина Путина" - глубокое аналитическое исследование политики президента России Владимира Путина с момента его прихода к власти по 2004 год, проведенное Фондом Конрада Аденауэра. "Доктрина Путина" представляет собой стратегию российской внешней политики и политики безопасности, в первую очередь, по отношению к единственной оставшейся сверхдержаве США и странам СНГ. Согласно этой доктрине Россия признает господствующее положение США, так как Кремль в настоящий момент не видит возможности нарушить американскую гегемонию. Поэтому из прагматических соображений президент Владимир Путин делает ставку на "стратегическое партнерство" с Вашингтоном и НАТО. Так он надеется провести свою страну через фазу слабости и рассеять существующие со времен холодной войны представления о России как о враге. Также целью политики Путина является усиление влияния России в странах СНГ. Эта цель идет в разрез с интересами США. Несмотря на это, Путин хочет, по крайней мере, у себя на "заднем дворе" побороться с американцами, продолжая делать ставку на российское военное присутствие там. Это связано с намерениями вмешиваться в политические и экономические дела стран СНГ. Из этого ясно следует, что выставленные напоказ "дружественные отношения" президентов Путина и Буша не соответствуют реальным интересам обоих государств в сфере политики безопасности. Чтобы добиться осуществления своих настоящих целей, Россия пытается выступать как защитник демократии, прав человека и прав национальных меньшинств. Однако в Грузии "доктрина Путина" потерпела первое поражение.

Владимир Путин - спаситель нации

Страшные теракты летом 1999 года, когда в Москве и других российских городах на воздух взлетали жилые дома, а также нападение чеченских террористов на Дагестан еще больше деморализовали российское население. Лишь бывшему тогда премьером Владимиру Путину удалось понять чаяния людей: он однозначно осудил эту "агрессию против России" и пригрозил террористам последствиями. Вскоре началась вторая чеченская война. С имиджем "спасителя нации" и "незапятнанного" Путин пошел на президентские выборы в марте 2000 года и победил.

Как президент, Путин видел свое призвание в том, чтобы "взять историю в свои руки и создать новое государство". Однако щедро увешанный несозревшими лаврами политик допустил некоторые серьезные ошибки: поскольку он не мог рассчитывать на поддержку какой-либо партии, он положился главным образом на популистско-патриотические силы и военных. Фундаментом этого альянса стала глубоко униженная и оскорбленная российская национальная гордость.

На этом фоне неудивительна реакция Путина на трагедию "Курска": не располагая реальными доказательствами, Россия быстро обнаружила виновного, которым оказалась некая натовская подводная лодка. Таким образом, шок, которые испытали люди, использовался для того, чтобы возродить старый образ врага и отвлечь от истинных причин катастрофы. Было заметно, что в условиях кризиса президент действовал не как свободно избранный представитель российского народа, а как представитель конгломерата интересов, в который входят Минобороны, спецслужбы и военная промышленность. После катастрофы "Курска", к тому же, сменилась ориентация российской политики безопасности. Транслируемые по телевидению генералы, бряцающие оружием, снова вошли в моду. Европейцам даже грозили новой холодной войной и гонкой вооружений.

Администрация президента тогда объявила одной из своих главных целей восстановление роли России как сильной державы в мировой политике. В ходе этой переориентации президент укрепил позицию вооруженных сил и спецслужб, сделав их такими сильными, какими они не были даже в СССР. Кроме того, Путин объявил 2001 год годом военной реформы. При этом главнейшим приоритетом было "укрепление государства", заявил президент. Одновременно стало оказываться массированное давление на политические институты страны, прежде всего на парламент, а также на партии и прессу, дабы в рамках политики национальной безопасности "привести их в соответствие" с линией правительства.

2000-2001: старый образ врага продолжает жить в военных доктринах

Московская "Независимая газета" назвала скандалом ставший публичным спор между двумя главными "военными политиками", министром обороны Игорем Сергеевым и главой Генштаба Анатолием Квашниным.

Даже заместитель председателя комитета Думы по обороне Алексей Арбатов объяснял этот "тяжелый конфликт" не только различиями частных интересов политиков, но и разными целями двух структур. Результатом спора стало возникновение двух военных доктрин, которые пытались дать ответ на следующие вопросы: каков потенциал военных угроз для России в будущем? и как эффективно бороться с этими новыми угрозами?

В частности, Анатолий Квашнин представлял следующую концепцию: стратегическое ядерное оружие не может эффективно защитить Россию и ее союзников в локальных и региональных конфликтах, например на Балканах. Поэтому государство, как раз в условиях нехватки денег, должно делать ставку на обычное вооружение всех трех типов войск. Одновременно нужно укреплять роль ООН, чтобы превентивно подавлять региональные конфликты. На случай, если США и другим ядерным державам придет в голову угрожать России ядерным нападением, то для эффективного сдерживания будет достаточно несколько сотен ракет с ядерными боеголовками. Стратегического паритета для этого не нужно.

Министр обороны Сергеев же считал, что даже если Россия будет тратить на оборону 3,5% ВВП, у страны нет шансов построить такую же действенную оборонную силу в сфере обычного вооружения, как у НАТО. Россия не в состоянии преодолеть "колоссальный перевес Запада в экономике (в том числе IT-сектор), населении, преимуществе геополитического положения и развитости современных неядерных систем вооружения".

Чтобы компенсировать эти огромные недостатки, Россия должна продолжать интенсивно наращивать ядерные вооружения. Лишь так Москва может гарантировать, что ее ядерные бомбы не будут все уничтожены, если кто-то нанесет первый удар. К тому же, Россия может изначально предотвращать как в политическом, так и в военном смысле прямую агрессию Запада - даже если Запад применит самые современные обычные вооружения. Представители этой концепции демонстрировали уверенность в том, что, только обладая сильным стратегическим ядерным арсеналом, Россия может оставаться сверхдержавой на одном уровне с США.

Анализ обеих доктрин подтверждает, что политические усилия Кремля в 2000-2001 годах в установлении "стратегического партнерства" с отдельными членами НАТО, в том числе с Германией, не состыковались с планами российских военных. Ведь в обеих концепциях главная опасность исходила от сообществ западных государств, против агрессии которых должна защищаться Россия.

Поставки оружия "странам риска" как ответ на ПРО

В первый год президентства все дипломатические попытки российского президента заставить американцев отказаться от программы создания национальной системы ПРО не увенчались успехом. Вслед за этим Путин выдвинул новую мирную инициативу. 13 ноября он объявил, что Россия готова сократить число стратегических ракет к 2008 году до 1500 штук.

Бичевание он предоставил министру обороны Сергееву: если США окончательно выйдут из договора по ПРО от 1972 года, то Россия будет вынуждена "принять дополнительные меры, направленные на поддержание стратегического равновесия", говорил министр. Эти слова сопровождались угрозами, что, наряду с Россией, и "ряд других стран примут соответствующие меры".

Маршал сначала намекал на Китай, которому Москва охотно протягивает руку, чтобы вместе противостоять американскому засилью и вместе выступать за многополярный мир. Россия уже давно снабжает Китай современным оружием, в том числе лицензиями на производство систем противовоздушной обороны. В Москве тоже не все согласны с оснащением китайской армии самым современным оружием. Однако военные лоббисты и поборники российско-китайского сотрудничества, направленного против США, в Совете Безопасности ООН добились своего.

Для укрепления антиамериканского лагеря Москва, кроме того, сотрудничала с Индией, у которой есть ядерное оружие. Россия вновь вернулась к своим старым союзникам, которые, однако, входят в список тех стран, которые США считают опасными для себя и своих партнеров: Иран, Северная Корея, Ирак, Ливия и Куба. Ядерные и химические программы этих государств, по информации западных спецслужб, разрабатываются с российской и китайской помощью.

Кроме того, в ответ на американские планы по ПРО Москва объявила о поставках оружия в Иран. Тем самым Россия нарушила секретную договоренность с Вашингтоном от 1995 года. По "меморандуму Черномырдина - Гора" с тех пор Кремль отказался от поставок оружия в Тегеран. В ответ Москва получила финансовую помощь из США и ЕС для ремонта и обслуживания своих АЭС, а также для своих ядерных программ.

То есть можно заключить, что в 2000-2001 годах Москва была заинтересована в том, чтобы обеспечить российской военной промышленность заказы, дабы усилить ее влияние на международной арене. Очень близорукая политика. Потому что без экономической мощи и финансовой стабильности внутри страны Москве с одной лишь помощью военной промышленности не удастся вернуть себе статус сверхдержавы.

Роль Путина

После вступления в должность президент Путин начал успешно заигрывать с Западом. Сначала он объявил, что Россия не исключает возможности вступления в НАТО. Хотя при этом речь явно шла о пропаганде, стало ясно, что, по крайней мере, часть политической элиты в Москве позитивно смотрит на сближение с альянсом. Затем последовали и другие "меры по укреплению доверия", в том числе ратификация Думой договора START-II, которой не мог добиться Борис Ельцин.

Занимаясь "борьбой за влияние на общественное настроение за границей", Владимир Путин одновременно призвал "основательно поднять" уровень работы со СМИ и общественностью. Конкретно это должно было включать также влияние на иностранных журналистов. Потому что московские политики вполне осознавали, что создать позитивный образ России на Западе можно, прежде всего, через СМИ. Если это удастся, то правительствам западных стран будет очень трудно проводить антироссийскую политику.

При этом использовался опыт начала 80-х годов: тогда Кремль поддерживал общественные протесты, особенно в ФРГ против НАТО. Путин даже не побоялся реанимировать непопулярного в России Михаила Горбачева. Президент, таким образом, надеялся использовать популярность Горбачева на Западе для пропаганды целей своей политики безопасности. К тому же, в ходе многочисленных иностранных поездок, а также встреч в Москве Путину удалось предстать в качестве рационального и прагматичного политика. Так при помощи ряда "стратегических партнерств" с западными государствами он укрепил свою внешнюю политику и политику безопасности. Однако инициативы Путина не произвели впечатление на Вашингтон. В 2001 году ЦРУ в одном из аналитических отчетов невозмутимо пришло к выводу, что российский президент хочет подорвать американские интересы по всему миру. Советник президента США по национальной безопасности Кондолиза Райс даже заявила, что Россия представляет опасность для всего Запада, особенно для США и ЕС.

Вбить клин в НАТО

Несмотря на все опровержения, главная задача российской политики безопасности - это вбить клин между США и их европейскими партнерами. Поэтому Москва приветствовала создание европейских сил быстрого реагирования и предложила рассмотреть возможности "более тесной кооперации". Наконец-то Кремлю, похоже, выпал шанс реализовать старую идею, которую он преследовал в рамках ОБСЕ: превратить ОБСЕ в организацию с военными задачами, чтобы таким образом уменьшить влияние США на европейское пространство. Теперь президенту Путину, прежде всего, нужно было создать фронт европейских государств против американской программы ПРО. Поскольку Вашингтон отверг все предложения Москвы по разработке совместной системы ПРО, теперь Кремль, по меньшей мере, хотел настроить против нее европейских партнеров по НАТО.

Россия считает, что здесь нужно действовать: московские политики рассматривают расширение альянса на Восток как бельмо на глазу России. Если планы очередного расширения НАТО на Восток будут осуществлены, то в Европе возникнет совершенно новая ситуация, которая затронет политические и военные интересы России. "При этом может возникнуть серьезный кризис", - заявил секретарь Совета безопасности Сергей Иванов, который летом 2001 года был назначен министром обороны. Однако протесты Москвы против возможного вступления стран Юго-Восточной Европы вскоре затихли. Зато Кремль, хотя и безуспешно, пытался воспрепятствовать вступлению в НАТО бывших советских республик. Ведь это, по мнению Путина, было пересечением "красной линии". В отличие от прошлых руководителей он не стал угрожать размещением ракет средней дальности. Однако он дал понять, что в этом случае выйдет из договора об обычных вооружениях в Европе от 1990 года, а также заявил о неких неуточненных "ответных мерах".

Финансирование политики безопасности

Однако президент Путин уже вскоре увидел недочеты своей политики. Одним лишь зарубежным кредиторам Россия должна была около 150 млрд долларов, Германии необходимо было выплатить 40 млрд евро. При таким суммах кредиторы прямо-таки заставили российское правительство выполнять свои обязательства, хотя неожиданно полученные дополнительные средства от высоких цен на нефть в российском бюджете уже были запланированы на нужды министерства обороны и военной промышленности. На этом фоне угрозы Сергеева утратили резкость. Он заявлял, что в случае реализации ПРО Россия примет "ответные меры для поддержания стратегического паритета". При этом было совершенно неясно, кто будет оплачивать российские военные проекты. Якобы эти планы были заморожены во время правления Рональда Рейгана, после того как он отказался от Стратегической оборонной инициативы (СОИ).

Военные политики в Москве занервничали, потому что их главнокомандующий боялся окончательно потерять не только военный, но и политический контакт с США. В этом случае Россия, несмотря на свои размеры, стала бы играть лишь второстепенную роль в мировой политике.

Конечно, есть указания, свидетельствующие о том, что это уже давно произошло. Так, например, весной 2001 года США не отреагировали на российские угрозы в одностороннем порядке отменить санкции против Ирака. Судя по всему, Россия слишком высоко замахнулась.

Хотя Кремль постоянно подчеркивал свое влияние в мировой политике, но в конечном итоге опять тихо терпел одно поражение за другим. Ведь, вопреки желаниям Москвы, США продолжают создавать свою систему ПРО. Не изменила этой непреклонной позиции даже эффективно поданная в СМИ встреча Путина и Буша в Любляне в июле 2001 года. Однако отказ российского президента от открытой конфронтации с администрацией Буша в Москве провозгласили "победой разума": таким образом Кремль якобы решил не военизировать экономику.

Тем временем Путин совершил кадровые перестановки в министерстве обороны: летом 2001 года он назначил главой ведомства бывшего генерала КГБ Сергея Иванова. Тот первым делом произвел чистку в министерстве и назначил на посты сторонников президента. Кроме того, он подготовил новую военную доктрину. Эта доктрина должна была прояснить вопрос, как Россия в долгосрочной перспективе может достичь стабильности в политике безопасности, поскольку есть опасения, что новые угрозы могут коснуться и России. Поэтому необходим ракетный щит, особенно для защиты южных регионов страны. Поддержку данной новой доктрины Иванов нашел в Государственной Думе: там влиятельный член комитета по обороне Алексей Арбатов призвал выторговать по этому вопросу у США разумный компромисс. Однако от этого не должны были пострадать хорошие отношения с Китаем.

Таким образом, уже за несколько недель до терактов 11 сентября было ясно, что Москва остановила свой выбор на совместной политике безопасности с Вашингтоном. Выдающееся значение в этой связи имела встреча Буша и Путина летом 2001 года. Она не только стала вехой в российско-американских отношениях, но и была решающей для определения направляющих линий российской политики безопасности.

Путин признает превосходство США

Официально заявляется, что после этой великой встречи двусторонние отношения между странами характеризуются "большим, неограниченным доверием". На самом деле Путин сдался: хотя он продолжал говорить, что Россия должна остаться сверхдержавой, однако он признал факты. Потому что одно лишь сравнение ВВП России и США показывает, кто выиграл "материальную битву". Если в 2001 году ВВП США составил 9825 млрд долларов, то ВВП России достиг лишь 260 млрд долларов. На один лишь 2004 год американский конгресс увеличил военный бюджет до 401 млрд долларов.

Несмотря на это, у Путина большие планы. В кремлевском кабинете у него висит портрет его кумира, Петра Первого. При этом амбиции президента идут дальше амбиций императора. Путин хочет не только прорубить окно в Европу, но и открыть ворота. Под девизом "Мы - часть Европы" президент борется со всем, что мешает интеграции России и ЕС. Опасность он видит, прежде всего, во вступлении Польши и балтийских государств в шенгенское соглашение. Конкретно Путин опасается создания стены между Россией и Европой, как было раньше. Поэтому он хочет, чтобы впредь российские граждане могли ездить в страны ЕС без виз. Чтобы преодолеть сопротивление на Западе, Москва буквально бомбардирует, прежде всего, НАТО заявлениями, которые приводят в удивление генералов по обе стороны. Если еще два года назад Москва категорически была против вступления трех балтийский государств в НАТО, сегодня она ведет себя примирительно. После "открытых бесед" между Путиным и Бушем российское правительство изменило свою позицию. "Нас это не касается", - заявил министр обороны Сергей Иванов по поводу приближения НАТО к границам России. "Речь идет об объективном процессе. НАТО - это реальность. Мы пытаемся усилить наши контакты с альянсом", - подчеркнул в конце мая 2003 года российский посол в Берлине Сергей Крылов. Более того, он заявил, что Россия глубже интегрирована в структуры НАТО, чем некоторые страны - члены альянса.

В этой связи Москва любит указывать на тесное сотрудничество с альянсом в рамках переговоров "19+1". Кроме того, Россия уже больше не возражает против операций альянса вне его территории: относительно операции в Афганистане Кремль даже обещал свою полную поддержку. Единственное исключение: Россия не захотела посылать солдат в Афганистан. По понятным причинам. Кроме того, Иванов предложил США провести совместные маневры в Тихом океане, а также сотрудничать в разработке новых систем вооружения.

Для новых вооружений у России всегда есть благодарный покупатель: Китай покупает любые современные военные технологии, которые может предложить северный сосед. Пекин уже модернизировал свою авиацию и флот, оснастив их самым современным вооружением из России. На одном лишь экспорте оружия в Срединную империю российская военная промышленность зарабатывает в год более 1 млрд долларов.

До сих пор могущественное военное лобби разбивало все опасения, которые высказывались в парламенте и в Кремле. Однако опасность безудержного вооружения Китая для самой России уже все чаще становится темой для обсуждения: поэтому Москва пытается связать Пекин обещаниями на международной арене. Оба государства в унисон повторяют, что мир должен быть многополярным. США при этом они не упоминают.

Россия стремится к гегемонии в СНГ

Особую роль для российских политиков всегда играло Содружество Независимых Государств. Поэтому существует множество лицемерных заявлений в пользу сохранения Содружества, однако против него говорят различные национальные интересы стран - членов СНГ. Идея о создании общего экономического и военного пространства наподобие ЕС и НАТО и без того уже утрачивает свое значение. Администрация Путина среагировала на эти изменившиеся условия: встал вопрос о том, имеет ли вообще смысл сохранять цель "интеграции постсоветского пространства как абсолютную" и при этом брать на себя расходы стран СНГ. Долги стран СНГ России составляют 1,5 млрд долларов.

Таким образом, становится понятно, что с приходом к власти Путина в Кремле произошел поворот к "более трезвому и прагматичному курсу". Но, тем не менее, правительство продолжает считать важной задачей политики безопасности поддержание стабильных двусторонних отношений с отдельными странами СНГ. При этом Москва может опираться только на договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года, в котором участвуют Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Грузия и Узбекистан не стали в 1999 году продлевать этот договор.

Фактически все попытки Москвы предотвратить распад СНГ уже давно потерпели неудачу. Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан и Молдавия в 1997 году основали свой собственный союз - ГУУАМ, одна из основных целей которого заключается в том, чтобы общими усилиями противостоять российскому господству в постсоветском пространстве. Так Москва безуспешно вела переговоры с кавказской республикой Азербайджаном, чтобы получить право пользоваться имеющей важное стратегическое значение подслушивающей станцией в Габарли, которая обеспечила бы контроль над воздушным пространством на Среднем Востоке.

То, что Москва быстро теряла свою власть и влияние в СНГ, подтвердила политика президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. В 2000 году он не разрешил российским войскам вести военные действия против Чечни с территории Грузии. В ответ на это МИД России ввел визовый режим между Грузией и Россией. В Тбилиси опасались, что проведенная Москвой в одностороннем порядке "красная линия" вокруг бывших советских республик может помешать вступлению независимых на сегодняшний день государств в НАТО. Единственным военным союзником Москвы на Кавказе остается Армения, у которой, однако, нет общей границы с Россией.

Даже политика безопасности России в Центральной Азии постепенно попадает в зависимость от интересов государств этого региона. Существовали отдельные случаи сближения, а именно тогда, когда это было нужно правящим верхушкам: если нужно помешать оппозиции захватить власть, то помощь Москвы всегда приветствуется. Это также относится к борьбе с исламским терроризмом. Однако военное присутствие России в Казахстане, Киргизии и Таджикистане вовсе не означает, что эти государства полностью поддерживают политику безопасности Кремля.

Когда США напали на Ирак, российский президент изменил свою выжидательно-осторожную политику в СНГ. Час рождения доктрины Путина пробил: с этого момента Россия решила хотя бы страны СНГ не предоставлять больше самим себе, а укрепить свою власть в Центральной Азии и на Кавказе. Вместо регулярных визитов на Запад глава Кремля теперь все чаще ездит с короткими визитами в страны СНГ, независимо от того, идет ли речь о государствах, которые находятся под защитой США, или нет. К инструментам этой новой российской политики относятся как военные, так и экономические и политические компоненты. Так, Россия и не думает убирать свои военные базы, вместо этого планируется открыть новые. Такова была наступательная часть доктрины Путина. Кроме того, Кремль на местах поддерживает местные пророссийские СМИ и партии так же, как и московских политиков.

Доктрина Путина

В мире происходит глобальная геополитическая революция. Причиной этого является не только изменение соотношения сил на Ближнем и Среднем Востоке после войны в Ираке, но также и новая политика безопасности в постсоветском пространстве. До этого только самороспуск Варшавского договора, конец холодной войны и распад Советского Союза вызвали сравнимый с этим переворот в глобальной политике безопасности. Результатом этого процесса стало военное присутствие США в Центральной Азии и на Кавказе.

Впервые американские солдаты появились в тех регионах, которые более двухсот лет находились под влиянием России. При этом американцев встречают не как завоевателей, а как желанных гостей. Это приводит к тому, что центрально-азиатские властители в условиях жесткой конкуренции сами предлагают американским военным открыть у себя базы. Они надеются не только на партнерство со сверхдержавой, но также рассчитывают получить экономическую и политическую поддержку для своих авторитарных режимов. И успешно - так как базу Ханабад в Узбекистане США сделали своей главной базой в Средней Азии, которая раньше входила в состав Советского Союза. В Киргизии американские воздушные силы открыли базу рядом с международным аэропортом Манас. США были настроены на длительное присутствие на задворках России.

Кавказ это тоже затронуло. По приглашению грузинского президента Эдуарда Шеварднадзе в марте 2002 года американские войска вошли в Тбилиси. Для Москвы это стало неожиданностью. После этого президенту Путину не осталось ничего другого, как принять к сведению "вражеский захват" Кавказа и Центральной Азии единственной оставшейся сверхдержавой.

Особенно во время иракского кризиса Россия попыталась отреагировать на геополитические экспансионистские устремления США на территории СНГ и отстоять свои интересы. Однако жесткая до последнего позиция американцев обнаружила слабость Путина: Грузия, Азербайджан и Узбекистан неприкрыто поддерживали политику Америки. Даже зависимые от России в военном отношении государства-спутники Армения и Таджикистан очень неактивно выступали за "международно-правовое разрешение" кризиса, а об открытой критике США не могло быть и речи.

Потом Кремль бессильно наблюдает за созданием новых военных баз США на южных российских границах. К этому надо добавить усиление американского военного присутствия в восточно-европейских и прибалтийских странах - членах НАТО. Так что Вашингтон не намеревается ослаблять давление на Россию.

После политического поражения в иракском кризисе Владимир Путин, который делал ставку на разрешение конфликта дипломатическим путем, пересмотрел свою политику. С тех пор Кремль пытается мобилизовать все силы, чтобы укрепить свою власть там, где это реально возможно. Поэтому в своей программной речи по поводу положения нации президент Путин 16 мая 2003 года объявил, что "сильные национальные армии" в будущем будут "использоваться для расширения стратегических сфер влияния". Этой доктриной Россия по-новому определила свои интересы в сфере национальной безопасности и стала придавать большее значение более тесному согласованию своей экономической, внешней политики, а также политики безопасности.

Государства на Кавказе и в Центральной Азии первыми это почувствовали. Так, 18 июня 2003 года министр обороны Сергей Иванов объявил, что Россия планирует создать новую военно-воздушную базу в киргизском аэропорту в Канте. Иванов также объявил, что его страна "в интересах своей национальной безопасности" сохранит свои военные базы во всех странах СНГ. В конце апреля 2003 года Москва внесла поправки в Договор о коллективной безопасности. Помимо России, в договоре участвуют Белоруссия, Армения, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Организация Договора коллективной безопасности усилила "компонент обороны", создав войска быстрого реагирования наподобие тех, которые есть в НАТО. Они должны, по словам Путина, бороться с терроризмом и торговлей наркотиками. Организация Договора о коллективной безопасности, таким образом, должна была обеспечивать безопасность на постсоветском экономическом пространстве, за которое якобы "сильно борются" другие государства. При этом речь шла не о внедрении демократии, а об управлении экономическим пространством.

Времена, когда Москва верила заверениям в "вечной дружбе", прошли. Кремль снова делал упор на армию. Неожиданно в Таджикистан были отправлены дополнительные российские войска, хотя после распада Советского Союза военное присутствие России там и так было достаточно сильным. Российское правительство объяснило эти действия угрозой исламского терроризма и активной контрабандой наркотиков через афганско-таджикскую границу. Это было весомым аргументом для Запада, оправдывающим распространение российских войск на Памире. Несмотря на это, министерство обороны заверило, что размещение войск не являлось реакцией на американское военное присутствие в Центральной Азии.

Самое большое государство в регионе, Казахстан, Россия никогда не теряла из виду. После первых кризисных лет Кремль всегда стремился держать страну под своим контролем в рамках Евроазиатского экономического сотрудничества (члены: Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан). Целью "клуба четырех" является единое экономическое пространство. Одновременно Москва пресекла все попытки Казахстана пойти на более тесное военное сотрудничество с США. Чтобы укрепить позиции России в Казахстане, Путин пообещал президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву во время своего визита 9 января 2004 года в Астану дальнейшее улучшение экономических отношений между двумя странами посредством совместной разработки нефтяных и газовых месторождений.

Между тем Узбекистану удалось открыть у себя американскую военную базу. Страна долгое время кочевала между двумя мирами. Узбекское правительство много раз отворачивалось от Москвы. Однако потом снова с раскаянием возвращалось, когда у него возникали внутриполитические проблемы. Было время, когда президент Ислам Каримов почувствовал себя достаточно сильным, чтобы выйти из Договора о коллективной безопасности, который был подписан в Ташкенте в 1992 году, и отказаться от российских гарантий безопасности. Будучи главным партнером США в этом регионе, он даже предпринял попытку временно закрыть воздушное пространство над Узбекистаном для российских военных самолетов.

Так же, как и в Центральной Азии, у России есть пространство для политических действий и на Кавказе, хоть и довольно ограниченное. Правда, даже единственный союзник России в этом регионе, Армения, не хочет ничего слышать об интенсивных политических отношениях. Так, президенты Армении, сначала Левон Тер-Петросян (1991-1998), затем Роберт Кочарян отказывались от экономической интеграции так же, как и от политического союза. Однако это не распространяется на военное сотрудничество двух стран, причины которого в геополитическом положении Армении и напряженных отношениях с Турцией, которая является членом НАТО. В поисках союзников в решении конфликта с соседним Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха Ереван, в первую очередь, обратил взгляд в сторону Москвы. После войны в Ираке армянское руководство изменило свою политику и настолько приблизилось к Североатлантическому альянсу, что однажды турецкие солдаты в ходе натовского маневра вошли на территорию Армении. "Мы никогда не говорили, что мы хотим в НАТО, но мы также никогда не утверждали, что это для нас неприемлемо" - говорилось в дипломатическом заявлении.

Напротив, отношения Москвы с Грузией и Азербайджаном, обладающим большими запасами нефти, являются напряженными. Обе страны не хотят военного сотрудничества с Россией и официально объявили о желании вступить в НАТО. В ответ на это президент Путин пригрозил Грузии в сентябре 2002 года превентивными мерами, если Тбилиси не будет препятствовать проникновению чеченских террористов из Панкисского ущелья в Россию. К тому же, конфликт в Абхазии и Южной Осетии осложняет отношения двух государств. Тбилиси обвиняет Москву в том, что она поддерживает сепаратистов, в то время как Москва говорит, что просто не хочет, чтобы из-за этого пострадала территориальная целостность Грузии.

В Грузии доктрина Путина потерпела поражение

США и Россия борются за сферы влияния не только в Грузии, но и в других местах на постсоветском пространстве. Здесь стоит упомянуть антироссийские демонстрации в Молдавии и на Украине, а также процесс о лишении поста литовского президента Роландаса Паксаса из-за его предполагаемых контактов с Москвой. Особенно ярким событием был вынужденный уход в отставку президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе. При этом через 12 лет после распада Советского Союза ясно видно, как изменились методы российской политики безопасности. Москва вынуждена отказаться от идеи отправить свои войска в не подчиняющиеся ей страны, несмотря на то, что еще несколько лет назад они были частью советской империи. Скрежеща зубами, политическая элита в Москве наблюдает за тем, как превратившийся в "дружественное" государство бывший враг - США - занимает там военные базы и делает все возможное, чтобы вытеснить оттуда еще оставшиеся там российские войска. В конце ноября 2003 года на очереди была Грузия, там российскому руководству были показаны границы его власти.

Грузинские оппозиционные партии не признали результаты парламентских выборов 2 ноября 2003 года, которые были сфальсифицированными. Манипуляции на выборах стали поводом разгромить три недели спустя новый парламент. После того как демонстранты поздно вечером 22 ноября заняли парламент, только одна новость омрачала их радость: агентства сообщили, что российский президент отправил своего министра Игоря Иванова в Тбилиси. Однако председателю партии "Объединенные демократы" Зурабу Жвании удалось успокоить толпу. Это хороший знак, что "Путин отправил к нам Игоря, а не министра обороны Сергея Иванова".

Еще за неделю до этого президент Путин обещал поддержку России своему коллеге Шеварднадзе. После того как произошла атака на его резиденцию, президент Грузии вспомнил об этом предложении и попросил Путина о помощи, который после этого посадил в самолет своего министра иностранных дел Иванова. Шеварднадзе к этому моменту уже должно было стать ясно, что глава Кремля не отдаст приказа отправить в Грузию войска или использовать уже находящихся в кавказской республике российских солдат против демонстрантов. В это время Кремль был слишком озабочен тем, как бы блеснуть на мировой арене в качестве "миротворца". Особенно после нападения США и их союзников на Ирак Россия стала интенсивно работать в этом направлении. Русские также слишком хорошо отдавали себе отчет в том, что они бы встретили ожесточенное сопротивление грузинской армии и служб безопасности в случае, если бы они появились на площади Свободы в Тбилиси.

Госдепартамент США заявил, что выборы были нечестными, результаты выборов не отражали волю грузинского народа. Могло ли это резкое заявление США подтолкнуть демократов к свержению Шеварднадзе? Российский министр иностранных дел Иванов жаловался 25 ноября, что на Грузию было оказано давление извне. Как тот, кто не умеет проигрывать, Москва впоследствии выражала свое возмущение этим "вмешательством во внутренние дела" кавказской республики. Тем не менее, сначала МИД России не решался называть США вслух. Только некоторое время спустя Иванов обвинил США в том, что они проделали определенную работу, чтобы заставить Шеварднадзе уйти в отставку. По его словам, американское посольство в Грузии также участвовало в подготовке "революции роз". Сменивший Шеварднадзе на посту Михаил Саакашвили позже решительно опроверг заявления о том, что он был инструментом политики американцев. Особенно он возражал против заявлений Шеварднадзе о том, что это американцы организовали переворот в Тбилиси. Саакашвили подчеркнул, что США только помогли Грузии организовать и провести демократические выборы. Однако очень помогло то, что Вашингтон в заявлении правительства перед всем миром подтвердил, что результаты выборов были подтасованы. Но он заверил, что США не оказывали непосредственной помощи и не принимали непосредственного участия в революции.

А Шеварднадзе, в свою очередь, все время утверждал в интервью иностранным журналистам, что американцы организовали выступления студентов. Бывший президент возмущался тем, что именно американцы подорвали его внутреннюю политику, несмотря на то, что он уже в течение целого десятилетия придерживался прозападного, проамериканского политического курса. Даже несмотря на сильное недовольство Москвы в октябре 2000 года, он объявил о готовности Грузии вступить в НАТО. А особенно русских разозлило то, что он пригласил американские войска в Грузию. "Американцы - наши друзья", - гордо провозглашал тогда Шеварднадзе. В течение многих лет он боролся за окончательный вывод всех российских войск из Грузии.

Однако во время предвыборной кампании 2003 года Шеварднадзе не распознал, куда дует ветер. Он сделал ставку на коалицию, которая слишком явно, на взгляд Вашингтона, свидетельствовала об улучшении отношений с Москвой. Один из участников коалиции, преданный Москве президент автономной республики Аджарии Аслан Абашидзе вообще мог в 2005 году после Шеварднадзе стать президентом Грузии. Это могло бы означать конец американского военного присутствия в кавказской республике.

Российско-американская борьба за грузинские военные базы была продолжена на международном уровне. Спор обострился во время конференции ОБСЕ 2 декабря 2003 года в Маастрихте. Американский министр иностранных дел Колин Пауэлл напомнил России о ее обещаниях, которые она дала на саммите ОБСЕ в Стамбуле (1999), и призвал ее вывести свои войска из Молдавии и Грузии. Иначе США и их союзники не станут ратифицировать новый Договор об обычных вооруженных силах. По той же причине закончилось ничем и заседание совета Россия - НАТО в Брюсселе. НАТО отклонило требования, которые Россия предъявляла к организации, сославшись на то, что Россия сначала должна вывести свои войска из Молдавии и Грузии.

В связи со всем этим неудивительно, что временное правительство в Грузии сразу, как только оно приступило к работе, потребовало вывода всех российских войск.

"Солидарность и поддержка" Америки по отношению к новому грузинскому правительству вызвала соответствующую реакцию в Москве. Президент Путин объявил, что тот, кто "организует и поощряет такие действия", вместе с этим берет на себя "большую ответственность перед страной". Он имел в виду не экономический кризис, который переживала Грузия, а политическую нестабильность из-за территориальной раздробленности кавказской республики. В то время как политический кризис в Тбилиси подходил к кульминации, российское руководство не случайно пригласило лидеров Абхазии и Южной Осетии в Москву. Обе республики уже десять лет назад в одностороннем порядке объявили о своем отделении от Грузии. Критику Грузией российской политики между тем поддерживал министр иностранных дел США Колин Пауэлл. Эти "элементы", которые хотят разрушить территориальную целостность Грузии, не должны получать никакой помощи, подчеркнул главный дипломат Америки. В том же ключе высказался и министр обороны США Дональд Рамсфельд во время своего визита в Грузию 5 декабря 2003 года.

Таким образом, ясно, что причины конфликтов в Грузии в будущем останутся теми же: Абхазия, Южная Осетия и Аджария. Чтобы сохранить свою независимость от Тбилиси, им еще больше будет нужна помощь России. Так Россия вступит в открытое противостояние с США. На поддержку избранного 4 января 2004 года нового президента Грузии Саакашвили Путин при этом рассчитывать не может. Саакашвили подтвердил, что Грузия хочет вступить в НАТО, и назвал США "единственным гарантом безопасности" в своей стране. Таким образом, доктрина Путина в Грузии провалилась.

После того как Кремль проиграл битву за Грузию, незначительное влияние России в СНГ проявилось еще более отчетливо. Чтобы исправить эту картину, министр обороны Иванов вдруг снова вспомнил о том, что Россия является атомной державой. В конце декабря 2003 года он расхваливал новые межконтинентальные ракеты, которые "гарантируют и обеспечивают национальную безопасность и суверенитет". Поэтому все попытки "оказать на нас давление" бесполезны. Подобные заявления только свидетельствуют о комплексе неполноценности администрации Путина. Риторика Москвы в духе времен холодной войны уже давно не производит ни на кого впечатления.