Дипломат Стаффан Де Мистура, представитель Генерального секретаря ООН в Ливане, получает сегодня звание почетного профессора стратегических наук в университете Турина. После 4 лет работы в Риме в качестве директора представительства ООН в Италии сегодня он возглавляет миротворческую миссию в Ливане.

- В нашем миротворческом контингенте 2 тысячи военнослужащих, включая 56 итальянских вертолетчиков, которые занимаются патрулированием 122 км потенциально очень опасной границы. Как говорят дипломаты, палестинская ситуация вызывает большую обеспокоенность, но обстановка на сирийско-ливано-израильской границе тоже очень опасна.

- В чем разница?

- Дело в том, что в одном случае имеется большой военный потенциал, в другом - отдельные столкновения и теракты. Сирия - страна со значительным военным потенциалом, у Израиля большая армия, у "Хезболлах" лишь милиционные отряды. Кроме того, существует еще и Ливан. Все эти хорошо вооруженные формирования наблюдают друг за другом на границе, пролегающей в потенциально взрывоопасном регионе, который называется Ближний Восток.

- Где достаточно одной искры:

- :Чтобы произошел взрыв. Еще и потому, что это особая зона на Ближнем Востоке, где существует реальная возможность возникновения военного конфликта. Тремя основными болевыми точками считаются: фермы Шаба, на которые претендуют ливанцы, но в настоящее время эти фермы заняты израильтянами; источники воды; облеты ливанской территории израильской авиацией под предлогом наблюдения за формированиями "Хезболлах".

- А чем вы занимаетесь?

- Мы пытаемся свести на нет искушение спровоцировать инциденты. Мы используем имеющиеся у нас возможности, чтобы разорвать замкнутый круг "атаки-контратаки". До последнего времени нам удавалось сдерживать их на местном уровне.

- Миротворческая миссия?

- Да, миротворческая миссия в чистом виде. Работа наблюдателей. Активное патрулирование, которое препятствует той или иной стороне предпринять попытки спровоцировать инцидент и лишает алиби тех, кто хотел бы нанести удар первым и при этом свалить ответственность на другого. Все это функционирует на местном уровне. Когда проблема обретает региональный характер, действовать приходится иначе.

- Между тем вы работаете над возвращением к жизни той зоны в Южном Ливане, которую в 2000 году покинули израильские войска.

- Посмотрите на карту этой зоны: здесь повсюду мины. Их было 400 тысяч.

- Кто их заложил?

- Большую часть - израильтяне, несколько тысяч - ливанцы, в тот период, когда у них шла гражданская война. Кроме того, есть минные поля, созданные в ходе других военных конфликтов. Теперь я покажу вам фото: видите человека с плугом? Это наш символ - он сам разминировал свое поле. Как? С помощью огня подорвал большинство мин. Мы, конечно, действуем иначе.

- А каким способом разминируете вы?

- У нас есть все необходимое: люди, собаки, техника. Два года назад мы объявили кампанию по разминированию, чтобы решить проблему пустых территорий, возникшую после ухода израильтян (ведь пустота, как известно, всегда порождает проблемы, особенно в зонах конфликта), и возвратить эти земли местному населению.

- Кто откликнулся?

- Все западные страны. Тот же Израиль, который передал нам карты минных полей. Объединенные Арабские Эмираты, инвестировавшие в проект 50 миллионов долларов. Это государство хотело продемонстрировать, что и после 11 сентября арабский и западный мир могут работать вместе.

- Это сотрудничество функционирует?

- Да, работает настолько, что нам удалось сэкономить время: мы закончим к сентябрю, после трех с половиной лет работы, хотя одно время речь шла о 54 годах.

- И как вы поступите с этим разминированным пространством?

- Мы провозгласили вторую программу: деревце вместо каждой мины. Посмотрите на это фото: небольшой лес из деревьев высотой полтора метра. Они будут хорошо расти, потому что здесь есть вода. Они снизят возможность начала открытого конфликта. Это способ изъятия у конфликта пространства для маневра - в ожидании окончательного исцеления и мира на Ближнем Востоке.