Никогда еще Федеральный суд Швейцарии не был так откровенен в выражении сомнений по поводу независимости российской юстиции в деле, касающемся нефтяной компании ЮКОС и ее филиалов. Речь идет о решении, деликатном с политической и дипломатической точек зрения, и Федеральный суд сам отмечает его "исключительность".

В постановлении, обнародованном в понедельник, судьи аннулировали решение о правовой взаимопомощи, которую швейцарская Федеральная прокуратура была готова оказать Российской Федерации в продолжающемся преследовании руководителей банка "Менатеп", тесно связанного с ЮКОСом.

В прошлом году два главных руководителя ЮКОСа, Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, уже были приговорены к 9 годам лишения свободы за хищения и уклонение от уплаты налогов в крупном размере и отбывают заключение в Сибири. В отношении других обвиняемых расследование продолжается.

Это уже второе поражение Федеральной прокуратуры в деле российской нефтяной компании. Первое громкое поражение она потерпела летом 2004 года: Федеральный суд решил, что информация, предоставленная тогда русскими, не давала никаких оснований для блокирования прокуратурой банковских счетов на рекордную сумму в 6,2 млрд франков. Это дезавуирование собственных решений прокуратурой имело политические последствия: именно оно заставило парламент сохранить за Федеральным судом последнее слово в вопросах об оказании правовой взаимопомощи, хотя в принципе такие вопросы будут в дальнейшем решаться Федеральным уголовным судом (первой инстанции) в Беллинцоне.

Теперь Генеральной прокуратуре Конфедерации придется заново изучить досье, посмотрев на него более критически. В частности, швейцарские власти не смогут пройти мимо серьезных замечаний, сделанных Советом Европы по поводу того, как проходил процесс по делу Михаила Ходорковского, отмечают судьи. В резолюции от 2005 года высказано мнение, что обстоятельства, окружавшие арест Михаила Ходорковского, не отвечали принципам правового государства и давали основания полагать, что арест был проведен по указке Кремля в политических целях.

По мнению Федерального суда, специфический характер дела требует, "чтобы швейцарские судебные власти в виде исключения изменили своей обычной сдержанности при изучении фактического положения, которое представлено им запрашивающей стороной" для получения правовой помощи. Обычно швейцарские власти не высказываются по поводу того, действительно ли имели место преступные деяния, о совершении которых заявляют иностранные судебные инстанции.

Швейцарская прокуратура считала достаточными предоставленные Москвой гарантии того, что с лицами, задержанными в России, будут обращаться в соответствии с требованиями Европейской конвенции по правам человека. Однако, возражает Федеральный суд, эти заверения были предоставлены в июле 2005 года, когда суд первой инстанции уже вынес приговор Ходорковскому и Лебедеву. "Утверждения, касающимся уважения прав, гарантированных, в частности, Европейской конвенцией по правам человека, следует воспринимать осторожно".

К серьезным упрекам в адрес юстиции, подозреваемой в действиях по указке Кремля и преимущественно в политических целях, добавляются и замечания более технического характера, говорит Федеральный суд. Так, непонятно, зачем российской юстиции требуется столь подробная информация о значительных суммах, проходивших через Швейцарию, если два главных обвиняемых по делу ЮКОСа уже осуждены. Поэтому российским властям предлагается "уточнить, в какой мере затребованные сведения сохраняют свою актуальность".

Кроме того, Федеральный суд отмечает, что в российском запросе в изложении деяний, приписываемых обвиняемым, допущено слишком много путаницы, что не позволяет точно определить существенность сведений, затребованных русскими. В результате процедура "больше напоминает неопределенный поиск улик, в котором Швейцария не может предоставлять помощь".

Нет уверенности в том, что в конечном счете России может быть передана информация по данному делу. Если позднее прокуратура и Федеральный суд сочтут, что при условии предоставления Москвой необходимых пояснений правовая помощь может быть оказана, свое слово по этому вопросу должны будут сказать Федеральный департамент юстиции и полиция. Запрос в адрес политических властей уже поступил, но по правилам он может быть рассмотрен лишь после того, как будут исчерпаны все правовые возможности.