Панические настроения, не попадет ли Европа в энергетические сети российского паука, - явление не новое. В разгар холодной войны американское Центральное разведывательное управление было встревожено строительством нефте- и газопроводов, идущих из СССР в Европу. Особое беспокойство вызвал план сооружения трубопровода протяженностью 4,6 тыс. км, который должен был связать гигантское газовое месторождение Уренгой через Украину с Центральной Европой.

Шпионы из Лэнгли, Вирджиния, опасались, что опора на российский газ ослабит решительность Европы и подорвет план президента Рейгана по использованию экономических санкций с целью лишить советскую военную машину ресурсов.

Государственный департамент США сделал все возможное, чтобы убедить европейцев не покупать русский газ, а Рейган ввел санкции против компаний, производящих газокомпрессорные турбины. Согласно отчету Томаса Рида, входившего при Рейгане в Совет национальной безопасности, ЦРУ даже ответственно за диверсию на уренгойском трубопроводе. Тогда был использован первый компьютерный вирус, типа "троянского коня", который нарушил работу программного обеспечения трубопровода, снизив давление газа до опасного уровня. По данным Рида, именно это привело в 1982 году к мощному взрыву и пожару.

Бывшие сотрудники КГБ называют его отчет глупостью. По их словам, взрыв на газопроводе был следствием ошибок, допущенных при строительстве. Однако не вызывает сомнений тот факт, что Соединенные Штаты приложили все усилия, чтобы помешать советскому плану по захвату европейских энергетических рынков. Они предлагали для устранения дефицита энергоносителей американский уголь и выступали за более активное использование в качестве альтернативы норвежского газа. Однако трубопроводы были построены, и Россия оказалась абсолютно надежным поставщиком энергоносителей. Так было до прошлого января, когда "Газпром" прекратил поставки на Украину. На этой неделе пришла очередь Белоруссии. "Транснефть" отключила нефтяную ветку, проходящую по территории бывшей советской республики, из-за спора о ценах на газ и тарифах на нефть. Уменьшились поставки сырой нефти сорта Urals в Польшу, Германию и Словакию.

Только зомбированные холодной войной могут не увидеть, насколько Евросоюз был удовлетворен положением с энергетической безопасностью. Однако шпионы были правы: их предсказание о том, что Кремль станет использовать энергию в качестве рычага внешней политики, было преждевременным, но от этого не менее верным. Они были правы, говоря о необходимости развивать добычу и поставки норвежского газа (он как раз вовремя пошел в Великобританию, без всякой помощи со стороны правительства). Они были правы и в том, что необходимы нефте- и газопроводы, связывающие Каспийское море с Европой. Десять лет назад некоторые высмеивали этот проект как экономически невыгодную политическую авантюру. Сейчас нефть из Каспийского моря идет по трубопроводу British Petroleum в Средиземноморье, и этот путь позволяет избежать когтей "Транснефти" и создает крайне необходимую альтернативу слабому нефтяному ручейку из Ирака.

Европа наконец собирается сформулировать свою энергетическую политику. Сегодня она начнет обсуждать общую политику по отношению к России. Она также грозит кулаком крупным европейским компаниям, обещая силой разделить собственность на трубопроводы и энергетические системы, если ее консолидация мешает развитию конкуренции.

Конкуренция - насущный вопрос, но, к сожалению, раздел собственности в странах-потребителях не так уж хорош в условиях рынка, где столь мал выбор поставщиков.

Установка Еврокомиссии на разрушение вертикальной интеграции энергетических гигантов - мера, обратная тому, чего отчаянно добиваются европейские компании, стремясь к энергетической безопасности. Компании, занимающиеся поставками газа, от британской Centrica до итальянской Eni, жаждут заключить сделки с "Газпромом", предлагая российской компании доли своих потребительских рынков в обмен на увеличение поставок газа.

Многие члены Еврокомиссии, особенно комиссар по вопросам конкуренции Нелли Крус, хотели бы заставить Gaz de France и E.ON продать свои трубопроводы некой государственной компании, отвечающей за энергосети. Однако принятие закона о разделе собственности маловероятно - Франция и Германия предпримут все усилия, чтобы заблокировать подобное решение. Если Крус обнаружит достаточные доказательства рыночных нарушений со стороны какой-либо ведущей компании, она может использовать свои полномочия по борьбе с монополиями, чтобы добиться продажи трубопроводов. Это, однако, также потребует мощной политической поддержки.

Поддержат ли ее в деле расчленения гигантских европейских компаний? Возможно, эта мера слишком запоздала. Возможность создать конкурентную, эффективную энергетическую инфраструктуру с низкими ценами, вероятно, уже упущена. Она сошла на нет из-за усиления производителей энергоносителей - в большинстве случаев это национализированные отрасли развивающихся стран, где у власти находятся авторитарные режимы.

Разумно ли ослаблять финансовые и операционные возможности крупнейших европейских энергетических компаний в то время, когда они ведут переговоры по доступу к топливным запасам с единым производителем? Достаточно лишь взглянуть на Centrica - компанию, которая с трудом обеспечивает себя газом. Бывшее подразделение British Gas, эта компания некогда была любимцем Сити, ее бренд очень ценился. Газа было в избытке, поставщиков было много, и у Centrica хватало клиентов. Сегодня ее клиенты демонстрируют мобильность, а важную роль играет лишь один поставщик.