Что бы сказал шекспировский Джек Кейд после праймериз Демократической партии в Нью-Гэмпшире? Возможно, демагог из "Генриха VI" призвал бы начать с казни социологов, а не юристов.

Специалисты по изучению общественного мнения оказались в сложном положении после того, как большинство из них предсказало триумфальную победу Обамы. Но это не их вина. Открою вам ужасную тайну: на основе опросов очень сложно сделать точный прогноз результатов праймериз. Ситуация малопредсказуемая: неизвестно, кто придет, каково будет соотношение между различными группами избирателей; так что опросы по поводу праймериз - это что-то вроде гадания по куриным внутренностям: выглядит безобразно, воняет ужасно и почти ничего не проясняет. Наша медиа-культура придает опросам - в особенности экзит-поллам - статус научной точности, которой они попросту не обладают.

Куда интереснее анатомировать не социологов, а результаты выборов по конкретным участкам. Сенатор Хиллари Клинтон победила в районах, где живут рабочие, а также в менее зажиточных сельских местностях. Сенатор Барак Обама завоевал университетские города и "чистую публику" в более зажиточных населенных пунктах. Иначе говоря, госпожа Клинтон покорила любителей пива, а Обама - тех, кто предпочитает белое вино. А в Демократической партии больше первых, чем вторых.

Факт победы Клинтон с небольшим отрывом в Нью-Гэмпшире объясняется четырьмя обстоятельствами. Во-первых, ее избирательный штаб еще в начале кампании принял мудрое решение апеллировать к женщинам из Демократической партии, особенно к тем, которые не состоят в браке. Этот подход был взят за основу кампании Клинтон по всей стране. В Айове эта узкая сосредоточенность себя не оправдала, зато в Нью-Гэмпшире она принесла свои плоды.

Во-вторых, было два момента, когда Клинтон как бы приоткрылась перед избирателями как человек, и это очень мощно подействовало. Первый имел место во время дебатов на канале ABC в субботу, когда Скотт Спредлинг с WMUR TV спросил, почему избиратели "колеблются с ответом на вопрос об обаянии, меж тем как Барак Обама, похоже, им нравится больше". Клинтон, намеренно принижая себя, ответила: "Что ж, это задевает мою гордость", - и тут же задорно добавила: "Но я попытаюсь не отступаться".

Нельзя было удержаться от улыбки. Этот момент напомнил демократам, почему госпожа Клинтон им порой нравится. И тут Обама включился в разговор, произнеся снисходительную, совершенно ненужную фразу: "Ничего, Хиллари, с обаянием у вас нормально".

Ее фраза помогла изгладить воспоминания о том, как она сердито огрызалась на нападки в начале дебатов. Грубость Обамы - неприятный рудимент тех времен, когда он играл в Гарварде в баскетбол - стала кульминацией вечера, когда он проявил себя весьма средненько.

Во второй раз Клинтон приоткрылась людям в понедельник в Портсмуте, когда некая женщина спросила: "Как вам это удается?" Глубоко эмоциональный ответ Клинтон отличался теплотой и просто-таки брал за душу. Избиратели редко видят с ее стороны столь спонтанную реакцию. Это очеловечило ее и расположило людей в ее пользу. Кроме того, в отличие от ее попыток показаться обычным человеком - попыток, которые часто бывают заранее продуманными и тщательно просчитанными - это было нечто подлинное.

В-третьих, Клинтоны принялись - поначалу не очень искусно - поднимать вопросы о том, созрел ли для Овального кабинета человек, который только первый срок является сенатором, не имеющий ни опыта, ни реальных достижений на своем счету.

Экс-президент Билл Клинтон угодил в больное место, заострив внимание на противоречивых заявлениях Обамы об Ираке. Материалов на сей счет еще больше - причем имеются и более убедительные. В Сенате Обама не сумел стать лидером по поводу какого бы то ни было крупного вопроса. В законодательном собрании Иллинойса он имел привычку увертываться от крупных проблем, голосуя как "присутствовавший" по законопроектам, которые были важны для многих целевых групп демократов, - например, касающихся права на аборт и ограничения продажи оружия. Обама часто ленится, он склонен к неточным заявлениям и преувеличениям, а когда не знает ответа, слишком охотно пытается блефовать.

Хотя Обама говорит о новом, позитивном стиле политики и клянется сдержать свое слово, он слишком часто практикует старый стиль политики: говорит одно, а делает другое. От упреков в связи со всем вышеперечисленным он так легко не ускользнет. Но для того, чтобы Клинтоны смогли донести эту весть до мира, нужно поработать над ее содержанием, а вестникам заодно - и над собой. Подкалывать Обаму по поводу сочинений, которые он писал в начальной школе, - это неэффективно.

Четвертая и самая основательная причина того, почему Клинтон два дня назад одержала победу, состоит в следующем: хотя Обама умеет играть на глубоких сомнениях многих демократов в фигуре Клинтон, ему не удается убедительно подвести черту под своими аргументами. Обама - историческая личность и вдохновляющая фигура, но этого еще недостаточно, чтобы оттеснить на обочину бывшую первую леди, а ныне сенатора от штата Нью-Йорк. Госпожа Клинтон - и сама историческая личность. Когда речь заходит о поединке с госпожой Клинтон, Обама походит на Адлая Стивенсона, который еще и страдает от недостатка витаминов. Его риторика, хотя порой она красноречива и берет за душу, слишком часто оказывается легковесной, как воздух.

Правильную интонацию Обама начал нащупывать в Айове, за ужином по случаю Дня Джефферсона и Джексона, когда четырежды сознательно атаковал Клинтонов. Он призвал демократов заняться проблемами, "которые назрели задолго до" президента Буша, "проблемами, о которых мы говорим год за годом, год за годом, год за годом".

Он разгромил клинтоновский стиль предвыборной агитации и государственного управления, заявив: "Третий путь" и позиции, предопределенные результатами соцопросов, - это попросту не годится". Предъявил претензии госпоже Клинтон по таким вопросам, как Ирак, пытки и ее возражения против прямых переговоров на уровне президентов с Сирией и Ираном. Обама также отверг новую "клинтоновскую эру", заявив: "Я не хочу потратить следующий год или следующие четыре года на то, чтобы вновь вести те же битвы, которые мы вели в 1990-х". Тем самым он ловко, пусть даже скорее обиняками, сыграл на глубоких тревогах демократов, которые считают эпоху Клинтона временем упадка своей партии и нереализованного потенциала своих идей.

Но вместо того, чтобы заострить эту концепцию контраста и перемен, взяв ее за основу, Обама предпочел возвышенную риторику и вдохновляющие митинги. Хотя на мероприятиях, которые он устраивал, его речи производили фурор среди истовых сторонников, слова Обамы не были значимыми для нью-гэмпширских демократов, которые настороженно относятся к Клинтонам и ищут им серьезную альтернативу.

Кроме того, Обама частенько бывает по-своему не менее расчетливым, чем госпожа Клинтон. К примеру, он - единственный кандидат среди демократов и республиканцев, кто произносил свои речи в вечер выборов в Айове и Нью-Гэмпшире, используя телесуфлер. Благодаря этому его речи были более красивыми и четкими, чем у других кандидатов, которые выступали, пользуясь конспектами, или предварительно выучили речь наизусть. Но, выиграв в плане изящества, Обама утратил непосредственную связь с аудиторией.

Кандидаты от демократов покидали Нью-Гэмпшир, проникнувшись взаимной неприязнью. Госпожа Клинтон в особенности не таила своих чувств. В своей речи после победы, перечисляя соперников, она упомянула Обаму в самом конце, после Денниса Кусинича. Ой-ой-ой!

Теперь состязание между демократами будет продолжаться, как минимум, до "Супервторника" - 5 февраля. Госпожа Клинтон наверняка победит в "конкурсе красоты" Демократической партии в Мичигане 15 января. Но поскольку там не идет соперничество за голоса делегатов грядущего общенационального съезда партии, эта победа почти ничего не будет значить.

Хотя в Неваде председателем у Клинтон является сын сенатора Гарри Рейда, на кокусах (предвыборных собраниях активистов партии. - Прим. ред.) в этом штате 19 января она наверняка проиграет. 26 января настанет черед Южной Каролины, где афроамериканцы, вероятно, составят половину демократического электората, так что победит, по-видимому, Обама. Это означает, что результаты состязания во Флориде 29 января сыграют огромное значение. Исход выборов в "Штате солнечного света" наверняка будет иметь диспропорционально большое влияние на 23 поединка в "Супервторник".

Поскольку в "Супервторник" голосует много штатов сразу, ни у одного кандидата не хватит ни денег, ни времени, ни сил, чтобы лично побывать на всех выборах. Всего лишь на один телевизионный ролик в каждом штате из голосующих в "Супервторник" понадобится без малого 16 млн долларов.

Каждый кандидат выберет штаты, где у него или нее больше шансов победить и тем самым завоевать голоса наибольшего числа делегатов от своей партии. Ключевое время кандидаты проведут в крупных городах с таким расчетом, чтобы материалы в местной прессе и на телевидении дошли до максимально возможного числа целевых избирателей. Свои ограниченные средства они потратят на эфир телекомпаний, которые достучатся до максимального числа потенциальных сторонников по самой дешевой цене. Например, выгодно иметь дело с Мемфисом, так как местные телекомпании захватывают западные районы Теннесси и восточный Арканзас - два штата, где пройдут выборы 5 января. Другая хорошая стратегическая точка - Фарго, вещающий, в том числе, на Северную Дакоту и Миннесоту.

Когда "Супервторник" закончится, главную роль сыграет не только то, кто победил в максимальном количестве штатов, но и то, кто завоевал максимальное число делегатов общенациональной конвенции. И у демократов, и у республиканцев партийная верхушка и избиратели на более поздних выборах по всей стране захотят сплотиться вокруг какого-то одного кандидата.

Карл Роув ранее занимал должность старшего советника и заместителя главы аппарата президента США Джорджа У. Буша