Трудно сказать, что поразило общественность больше - состоявшееся в сентябре прошлого года назначение Геннадия Рождественского художественным руководителем Большого театра или его неожиданная отставка в прошлом месяце. Судя по словам Рождественского, сказанным после заявления об отставке, он имел весьма смутное представление о том, чем ему придется заниматься. После этого ситуация, в которой состоялось его назначение, выглядит еще хуже. Но вместо того, чтобы вести себя осторожнее, спустя всего две недели после отставки Рождественского театр при поддержке министерства культуры поразил всех, назначив новым главным дирижером театра Александра Ведерникова, уважаемого балетного дирижера, руководителя Российского филармонического оркестра.

Человек со стороны не может догадаться, что на самом деле творится в Большом. Некоторые из объяснений Рождественского звучат не очень убедительно - например, его обвинение прессы в том, что она холодно восприняла новую постановку ?Игрока? Прокофьева. Кроме того, он говорил о том, что Большой готовит певцов, которые подписывают зарубежные контракты - как будто бы это новая и неожиданная проблема - и даже о саботаже. При всем при этом, он провел в Большом слишком мало времени для того, чтобы успеть начать пользоваться предоставленными ему широкими художественными полномочиями, особенно с учетом того, что ему пришлось улаживать множество ?горящих? дел.

Что, кроме желания войти в историю, могло подвигнуть его на постановку оригинальной версии ?Игрока?? Можно сказать, что он стремился исправить историческую несправедливость - Мариинский театр ставил эту оперу в 1917 г., но ему помешали известные события. Но никто не утверждал, что оригинальный ?Игрок? лучше поздней версии, премьера которой состоялась в Брюсселе в 1929 г. Даже сам Прокофьев считает, что ?старая версия была очень неровной - превосходные части перемежались с очень плохими?.

Если с музыкальной точки зрения ранняя версия хуже поздней, то речь может идти об исполнении, хотя Большой очень профессионально отреагировал на уход Рождественского. Я видел ?Игрока?, когда дирижировали Станислав Дьяченко и, чуть позже, Павел Сорокин. Оба делали акцент на музыкальной координации, что вполне понятно. Эта опера очень декламационна и после двух прослушиваний определить, какая из версий лучше, было трудно. Но общее впечатление такого, что ранний вариант менее лиричен.

Оркестровой яме не хватало великолепия - то же самое можно сказать и о сцене. Однако постановка вовсе не стала катастрофой, как сообщили некоторые. Выступление Александра Тителя началось многообещающе, посыльные деловито выполняли свою работу в ?Гранд Отеле? Рулеттенбурга (на самом деле речь идет о Баден-Бадене). Но свет Дамира Исмагилова придал декорациям Давида Боровского несколько потрепанный вид, в то время как они должны были блистать элегантностью. А Титель пропустил лихорадочную кульминационную сцену в казино. Валерий Попов представил Алексея простым парнем, который становится жертвой обстоятельств. Ольге Куржумовой, несмотря на некоторую резкость в голосе, удалось передать шарм загадочной Полины. Подбор актеров на роли второго плана свидетельствует о том, что Большой по-прежнему остается театром с богатыми актерскими ресурсами.

Новому главному дирижеру Ведерникову явно не хватает престижа Рождественского, но это назначение не обязательно является признаком дальнейшего распада. Если театру удалось что-нибудь доказать в последнее время, так это то, что он может лететь на автопилоте. Положительным знаком является то, что Ведерников, по всей видимости, пользуется поддержкой бывшего главного дирижера Марка Эрмлера. (Пост художественного руководителя остается незанятым). Ведерникову, которому предстоит решить две родственные проблемы театра - проблему нехватки средств и проблему преодоления художественного застоя - 37 лет, на его стороне молодость и (надо полагать) энергия. Рожественский вряд ли занимался решением этих проблем