Дирижер оправдывает Россию под музыку Прокофьева, резюмирует корреспондент The New York Times: Дэниэл Уэкин взял интервью у Валерия Гергиева в Майами-Бич перед концертом оркестра Мариинского театра.

Концерт оркестра Гергиева в Цхинвали в августе этого года, посвященный памяти павших, "сильно попахивал кремлевской пропагандой; после него на Гергиева обрушилась лавина обвинений в том, что он поддержал Россию, которая, как считают на Западе многие, с сокрушительной силой отреагировала на нападение Грузии", пишет газета, отмечая, что и три месяца спустя Гергиев не раскаивается в своей роли и даже гордится ею. Как сказал Гергиев в интервью, его позицию подтвердили свидетельства независимых наблюдателей, опубликованные New York Times в пятницу и гласящие, что действия Грузии не были оборонительными.

Гергиев жестко раскритиковал Грузию и президента Саакашвили, сравнив атаку грузинской стороны с Перл-Харбором, пишет издание. "Ясно одно: регулярная грузинская армия бомбила спящий город. Если грузинский президент решил убить как можно больше мирных жителей, то его это не смущало", - сказал дирижер в интервью газете.

Применение насилия осетинскими вооруженными группировками и российскими солдатами против грузинских сел Гергиев назвал ожидаемым. Говоря об атаке грузинской стороны, он сказал: "Главное - начало. Если ты решаешь открыть ящик Пандоры, не кричи, что в нем змеи".

Автор называет Гергиева одним из ярчайших символов России в сфере культуры, который пользуется феноменальным могуществом как руководитель санкт-петербургского Мариинского театра и его оркестра. Корреспондент подчеркивает, что лишь немногие дирижеры участвуют в общественной деятельности и политике так активно, как Гергиев, тем более что речь идет о запутанном споре, где обе стороны - российская и грузинская - ведут иступленную пиар-войну за нравственное превосходство.

Влияние Гергиева обусловлено как высоким уровнем его мастерства в музыкальной сфере, так и преданностью состоятельных меценатов, которые не пропускают его концертов, вносят пожертвования на счета его музыкальных проектов и приглашают его погостить в свои роскошные дома типа поместья в Майами-Бич, где Гергиев остановился на сей раз, пишет газета.

По мнению корреспондента, Гергиев беседовал с ним непринужденно и пространно, никогда не отвечая на поставленный вопрос впрямую, а предаваясь витиеватым рассуждениям. Как сообщает издание, на днях Гергиев представит в Нью-Йорке обзорную программу из произведений Прокофьева, которая будет исполнена оркестром Мариинского театра, гастролирующим под именем Kirov.

Возвращаясь к теме концерта в Цхинвали, автор сообщает со слов очевидцев, что картина была сюрреалистическая: ярко освещенная сцена посреди затемненного города, дым горящих грузинских сел, а тот факт, что в программу была включена Седьмая симфония Шостаковича, взывал к националистическим чувствам. Гергиев сказал в интервью изданию: "В нравственном отношении я на сто процентов уверен, что поступил правильно. Что до критики на Западе - ну и что? Я же осетин".

По словам корреспондента, Гергиев отказался отвечать на вопросы, как, собственно, был подготовлен концерт и какую роль сыграл Кремль в его организации. "Однако он выразил обеспокоенность тем, что Грузия, президент которой искушен в работе со СМИ, задавала тон в интерпретации войны. По словам Гергиева, он поехал в Цхинвали, чтобы помочь распространению российской версии", - пишет газета.

По поводу программы Гергиев подчеркнул в интервью, что начал со спокойного анданте из Пятой симфонии Чайковского, а закончил мрачным финалом Шестой симфонии того же композитора.

В беседе с корреспондентом Гергиев опроверг слухи о своей близкой дружбе с Путиным, в том числе о том, что они являются крестными детей друг друга. "Солидные субсидии, которые получает Мариинский театр, исходят от государства, но не от самого могущественного человека в нем", - сказал дирижер. "Не думаю, что нужно писать мою биографию исходя из того, какие почести мне воздает Путин", - заявил он.