"Как ни парадоксально, если наращивание российского присутствия [в Сирии] окажется правдой, оно может ускорить завершение сирийского конфликта, - пишет в статье для The Globe and Mail Джордж Петролекас, сотрудник канадского Института глобальной политики, служивший в Боснии и Афганистане. - Однако важно понять, почему Россия решила действовать именно сейчас, хотя могла так поступить в любое время".

В настоящее время Асад контролирует всего 17% территории Сирии, и воспользоваться его свержением было бы удобнее всего для ИГИЛ и различных исламистских группировок, полагает автор.

"Для Путина успех исламистов в Сирии отозвался бы в его собственном тылу, в Чечне: несколько лучших полевых командиров ИГИЛ - чеченцы. Свержение Асада сделало бы Сирию одним мегаджихадистским государством или разделило бы ее на два исламистских государства, а то и больше. На Западе часто забывают, что большинство христиан в Сирии - стране, находящейся под юрисдикцией одного из старейших патриархатов в христианстве (Антиохийского патриархата, основанного в 34 году н.э. Петром и Павлом еще до того, как Петр основал Святой престол в Ватикане), - проживают в Дамаске; поддерживаются связи с Московским патриархатом, - указывает Петролекас. - Путин, называющий себя "защитником веры", является верным союзником Московского патриархата и сторонником его восточно-православной интерпретации истории".

"Однако в последнее время Россия выступила с заявлениями о том, что не питает привязанности лично к Асаду, намекая, что не исключает раздела власти или выборов. Скорее всего, этот код означает, что права алавитского и христианского меньшинства должны уважаться и защищаться. В то же время следует приветствовать любое усилие, подкрепляющее пока что безрезультатные попытки расправиться с "Исламским государством", - заключает Петролекас.