Провозглашение Дмитрия Медведева, первого вице-премьера, наследником Владимира Путина является, по всей видимости, подтверждением преемственности в Кремле - и подтверждением намерения Владимира Путина остаться у власти за кулисами.

Как бывший глава администрации президента, замглавы правительства и близкий друг Путина еще с тех дней, когда он был вице-мэром Санкт-Петербурга в начале 1990-х, Медведев вряд ли мог быть ближе знаком со своим начальником, причем всегда в роли подчиненного.

Второй важный факт состоит в том, что Медведев, по-видимому, не был сотрудником какой-либо из российских или бывших советских служб безопасности вроде советского КГБ, сегодняшнего ФСБ или военно-промышленного комплекса. Его главный соперник, который тоже мог быть выдвинут кандидатом в президенты от власти, Сергей Иванов, работал в элитном международном подразделении КГБ и, кроме того, недавно был министром обороны.

Медведев не входит в блок силовиков - нынешних и бывших спецслужбистов, окружающих Путина. Скорее, он представитель петербургского клана, из чьих рядов вышли все главные экономические реформаторы правительства. Он представитель "России Инкорпорейтед" - страны, ведомой скорее бизнес-интересами, чем отсутствием безопасности или грубым национализмом. "Газпром", контролируемая государством энергетическая группа, председателем совета директоров которой он является, -- ярчайший пример новой России.

Что касается остального мира, то между Медведевым и уходящим президентом вряд ли будут серьезные расхождения по вопросам внешней и внутренней политики. По крайней мере, в кратко- и среднесрочной перспективе. Но он молодой человек - на пять лет моложе, чем был Путин в 2000 году, став президентом. Его речь значительно мягче. У него нет тех чекистских ноток и оборонного сознания, которые характерны для бывших спецслужбистов. В долгосрочной перспективе, если ему все-таки удастся выйти из тени Путина, его другой стиль может привести и к другой политике.

Будущему президенту Медведеву все равно придется представлять все группировки Кремля, включая и силовиков. Поскольку он не из их рядов, возможно, силовики рассматривают его как меньшую опасность.

Как первый вице-премьер он занимался больше внутренней политикой, но на Всемирном экономическом форуме в Давосе в январе он дал комментарий по Косово. Он сказал, что "эта проблема не может решаться отдельно" от других "замороженных конфликтов" и добавил: "Если косовская проблема решается таким образом в одном месте, то, как минимум, аналогичный механизм решения этой проблемы может быть предложен в другом месте".

Речь идет о российской нервозности по поводу любого субъекта федерации, который в одностороннем порядке пытается отделиться от какой-либо страны. Это можно воспринимать как угрозу соседней Грузии или страх, что после Чечни другие субъекты федерации тоже попытаются отделиться от России.

Медведев хорошо говорит по-английски, но не так свободно, как Сергей Иванов. Последний был более прямолинеен в своей критике политики США и ЕС в отношении России и ее ближайших соседей.

Иванов инстинктивно больший государственник. Он сильнее привержен решимости Путина вернуть России мировой статус.

В "Газпроме" Медведева рассматривают как "голос его хозяина", но воспринимают скорее как примирителя, чем диктатора.

"Он вмешивается, когда проходят переговоры на очень высоком уровне, которые должны привести к решительному заключению, -- говорит Кристофер Грэнвил из Trusted Sources, аналитик по России, который весь этот год предсказывал, что преемником будет объявлен именно Медведев. -- Он публично участвовал как в разработке месторождения "Сахалин-2" компанией Shell, так и в работе BP с Ковыктинским газовым месторождением", когда "Газпром" буквально вломился в два крупнейших энергетических проекта России, осуществлявшихся с иностранным капиталом. "Он изложил суть сделок и представил их как разумный компромисс".

Это предполагает сочетание беспощадности и дипломатичности. Тот факт, что председатель совета директоров "Газпрома" - главной российской компании и государства в государстве, -- станет, по всей видимости, следующим президентом, очень многое говорит о сегодняшней России.