Причиной всесильности президента является, среди прочего, и контроль Кремля над телевидением, радио и прессой в России. Московский корреспондент Борис Райтшустер рассказывает специально для Focus Online о ситуации в российских средствах массовой информации.

Незадолго до приземления Путин ошибся. С блеском в глазах российский президент пилотировал на одном московском авиастроительном заводе летом 2002 года самый современный боевой истребитель - на симуляторе полета. Однако за штурвалом с кремлевским лидером случилась неприятность: он не вовремя выпустил тормозные парашюты и продолжал полет "на ручнике".

Незадолго до приземления замолкли двигатели. "Закончилось топливо", - возмущенно воскликнул инструктор. Однако, нажав на клавишу "пауза", он убрал картинку с экрана - и тем самым спас своего президента от аварийной посадки. Большинство средств массовой информации промолчали и послушно сообщили об "удачном полете". Для контролируемых государством СМИ даже самые невинные огрехи Путина - табу.

Новые правила игры

Четыре года назад, вскоре после восхождения Путина на самый высокий государственный пост его пресс-служба установила для журналистов, аккредитованных в Кремле, новые правила, которые превратили их в придворных писарей, рассказывает бывший кремлевский корреспондент Елена Трегубова. Так, вопросы главе Кремля и сопровождающим его лицам можно задавать только после предварительного согласования с пресс-службой.

Когда Путин однажды во время предвыборной кампании в пылу словесных баталий назвал секс половым извращением, один высокопоставленный кремлевский чиновник деликатно дал понять журналистам, что им следует опустить этот эпизод, если они не хотят неприятностей.

Между тем в странную игру с прессой играет, судя по всему, и немецкий канцлер: на заключительной конференции в рамках германо-российской встречи в верхах в Санкт-Петербурге, проходившей осенью 2003 года, люди из пресс-службы Герхарда Шредера, очевидно, заранее отсортировали неудобные вопросы по поводу нефтяного концерна ЮКОС. Вместо этого канцлеру Германии и его близкому другу Путину задавались только "правильные" вопросы.

Наручники вместо ордера на обыск

В своих торжественных речах президент Путин постоянно говорит о свободе прессы. Раньше он призывал журналистов, чтобы те критиковали его самого и его чиновников. В действительности же редакторам, которые следуют этим призывам, зачастую приходится несладко.

В редакции уже являлись сотрудники спецслужб, которые вместо ордера на обыск клали на стол наручники. Немногим оставшимся независимыми газетам предъявлялись иски о возмещении ущерба, которые грозили им разорением.

Совсем недавно прямо на улице был жестоко избит один из самых известных критически настроенных журналистов Отто Лацис. Его кошелек преступники даже не тронули.

После того как журналистка Трегубовала опубликовала свою разоблачительную книгу о Кремле и Путине, перед дверями ее квартиры сработало взрывное устройство. Она осталась невредимой только потому, что вышла из квартиры позже, чем обычно. Отдельных случаев такого рода достаточно, чтобы запугать журналистов.

Козырь манипулирования

"Наши власти понимают, что не могут создать ГУЛАГ, лагеря в Сибири. Да и зачем? Они поняли, что достаточно угрозы чего-то подобного, чтобы держать людей по стойке смирно! - сожалеет самый известный российский правозащитник Сергей Ковалев. - КГБ снова определяет как методы, так и средства".

Во время избирательной кампании по выборам в Думу в декабре 2003 года манипулирование средствами массовой информации достигло почти советских масштабов: вопреки всем законам о выборах руководители кремлевской партии были вездесущими в новостях. На одном из международных матчей по футболу камеры, казалось, больше следили за политиками из кремлевской партии, чем за происходящим на поле.

Однако в российском обществе не чувствуется протеста против ограничений свободы прессы. Согласно опросам, едва ли не 75 процентов россиян выступают за цензуру. Журналисты имеют скорее репутацию проституток, чем "четвертой власти". Очень широко распространено мнение, что за соответствующую мзду пресса пишет о чем угодно и о ком угодно.

Не потому ли намордники для журналистов многие россияне рассматривают не как ограничение свободы, а как победу правопорядка над неразберихой и продажностью?